— Я жду. Вы так прекрасно обсуждали меня за спиной, теперь есть шанс сказать все в глаза.
Ее взгляд мог выдержать не каждый. И эти три дурочки не отличались ни умом, ни силой, ни внутренней стойкостью, чтобы выдержать его достойно. Им было страшно. И если две молча задыхались от страха, то третья наоборот начала огрызаться, как загнанная в угол крыса. Голос ее дрожал, да и вся она тряслась как осиновый лист, не вызывая ничего кроме брезгливости.
— А что мы такого сказали? Ты ведь…жуткая! Злая, как собака. Жестокая!
— Хорошо, что вы об этом не забываете, — Мел подошла еще ближе, давя, заставляя задыхаться, — я здесь не для того, чтобы юбками трясти и обсуждать у кого какие рюши на подштанниках. Мое дело — безопасность и порядок. И если ради этого мне потребуется в назидание другим посадить на кол пяток таких курочек как вы, то я сделаю это не моргнув глазом.
— Считаешь, что ты особенная? Что перед тобой все преклоняются? Как бы не так! Тебя все ненавидят и презирают, и смеются за спиной. Потому что ты даже на женщину-то не похожа! Всегда в брюках и сапожищах, как солдафон! Наравне с мужиками, машешь мечами и дерешься. И Вейлор тебя держит при себе, потому что ты на самом деле как псина! Вгрызаешься в горло по его приказу. Прихвостень!
— Как интересно, — хмыкнула Мел, с трудом осаживая свою ярость.
— Думаешь, ты кому-то нужна? — Тира распалялась все сильнее, — Да как только король от тебя устанет, ты тут же вылетишь из дворца куда-нибудь на дальнюю заставу! И кстати, то, что мы тут говорили — это мелочи! Тебя все обсуждают! Думаешь, тебя кто-то любит во дворце? Чудовище! Тебя просто боятся. Как бешеную собаку.
— Тира, прекрати…
— Хватит стонать, Веллина! Ничего она не сделает, — наивная дурочка сложила руки на груди, — Не посмеет. А если вдруг, то я пожалуюсь…
Ее голос оборвался, когда Мел жестом подозвала стражников, показавшихся с другой стороны коридора.
— Этих трех красавиц к Дениссу в темницу. Обрить налысо. И на исправительные работы. Эту в бараки, эту на конюши, а вот эту, — холодно улыбнулась Тире, — на чистку выгребных ям. Не кормить. Не давать умываться. На ночь в холодные камеры. К крысам.
— Как прикажете, госпожа.
У стражи вопросов никогда не возникало — любой приказ Мелены для них был законом. Поэтому, один схватил за шкирку двух обмякших красоток, а второй, заломив руки, волок отчаянно визжащую Тиру.