Игорек молча, насупившись, стал по одной запихивать книжки в мешок. Бяка нахмурился:
– Ты вот что, распаковывай мешок… Скажи спасибо Тоньке, упросила… Но что б больше к ней ни-ни, на пушечный выстрел! – свирепо выпучивая глаза, грохнул кулаком по столешнице.
– Ты меня на испуг не бери! – задрожал длинным, острым подбородком Игорек. – Ради Тоньки… Тони, то есть, я останусь… но на все твои условия класть хотел! – зло сказал он и помахал в воздухе согнутой в локте рукой.
– Борзый, значит, стал… выеживаешься! – потер рукой небритые скулы Бяка. – Хотел с тобой по-хорошему… А может, тебя свиньям скормить? Кто тебя, такого обсоса, искать будет! – усмешливо окинул Игорька взглядом.
Тот побледнел, сделал несколько шагов назад:
– Будут! Тонька искать будет! – и опустил руку в карман.
– А ты, я смотрю, шустрик, – покосился Бяка на карман Игорька, – капитально запудрил девке мозги… от этой дуры теперь все что угодно можно ожидать. – Бяка потоптался на месте и на всякий случай встал так, что их с Игорьком стал разделять стол.
– И что же мне с тобой, таким красивым и умным, все-таки делать? Может, яйца тебе отчекрыжить, сынок? – подмигнул Игорьку.
– Слушай, папаша, – поморщился Игорек, – хватит придурка из себя корчить… говори по делу, или я действительно сейчас уйду!
– По делу так по делу, – посуровел Бяка, – так вот… Тоньку я за тебя, бомжа, никогда не отдам, лучше застрелиться от позора… И расцепить вас сейчас невозможно. – Бяка мрачно задумался. – Так вот… я тебе денег дам, хорошо дам, не обижу!.. Ты покрутишься здесь еще до осени, потихоньку спуская все на тормозах, чтоб без бабьих трагедий там разных… а потом исчезнешь, как будто тебя никогда и не было. Ну, напишешь потом что-нибудь, что другую полюбил… и с концами. – Бяка замолчал и накрыл Игорька, как плитой, тяжелым, угрюмо-выжидательным взглядом.
– Покупаешь, значит? Ну и сколько дашь? – усмехнулся Игорек.
– Тысяч сто пятьдесят, думаю, тебе хватит, чтоб уехать далеко-далеко! – с медовой ехидцей пропел Бяка.
– Негусто, – криво улыбнулся Игорек, – с учетом того, что мы с матерью три года пахали на тебя бесплатно.
– Не понял! – насторожился Бяка.
– А чего тут понимать, – вскинулся острым подбородком Игорек, – осенью мы с Тоней и так решили от тебя уйти, а до этого…
– Как-как – уйти?! – перебил Бяка. – Жить, что ли, вместе? С тобой? Ну ты юморист!