– Зачем? – хмурит лоб.
– Чтобы мне было легче понять… принять…
– Простить, – добавляет и смеется.
– Не смешно, – цежу сквозь зубы. – Так будет проще нам обоим.
– Окей, бэби, – снова подходит и обнимает, – Пусть будет «бэби». Злата терпеть не могла это слово.
– Меня устроит. Не важно, каким словом, просто предупреждай.
– Договорились, бэби Ариненок, – усмехается, наклоняется и сухо целует в губы. Мы стукаемся очками. Я оглядываюсь по сторонам – вокруг никого нет. – Это репетиция, – улыбается и тянет меня ко входу.
Территория у комплекса огромная, примыкает к дубовому лесу. Воздух свежий, звуки умиротворяющие. Кушать на самом деле не хочется, поэтому сначала мы идем смотреть лошадок.
У одного из загонов я замираю. Невероятный серый скакун смотрит на меня смешливыми глазами, чуть наклонив красивую голову на бок и приподняв копыто. У него густая грива и шикарное мускулистое тело.
– Похож на тебя, – говорю Белецкому.
Тот присматривается и низко смеется.
– Правда похож чертяга! Но я не конь. Скорее волк, – стреляет в меня своими серыми глазами.
– У меня с волком не ассоциируешься. Ты не одиночка, много работаешь, любишь выступать на публике… Нет, ты племенной скакун!
– Хочешь поездить верхом?
Голову на бок склоняет, точно серый жеребец в загоне. В глазах фирменные искорки. Он сейчас не про верховую езду спрашивает. Я это сразу понимаю и у меня дыхание перехватывает. Это так нагло, пошло и так… возбуждающе? Ой.
Миллионы мелких иголок вонзаются под кожу, заставляя тело гореть, в животе приятно тяжелеет. Я в шоке от собственной реакции. Хочется бежать, но так я только выдам себя. Перевести на шутку не получется, подходящих слов не находится. Состраиваю глупую гримасу, быстро отворачиваюсь и иду в сторону озера.
На берегу полно рыбаков. Рыбы в озере тоже полно, одну за одной вытягивают. Наблюдать забавно.
Гарик увлеченно рассказывает историю, как в детстве ездил рыбачить с отцом на Днепр. На его удочку клюнула крупная щука, но выудить ее не удалось. Он долго водил ее вдоль берега на леске, чтобы утомить, но в итоге она сорвалась и вильнула хвостом на прощание. Он чуть ли не плакал от обиды, а через час вытянул еще более крупного судака.
Пока слушаю, поглядываю на него с ироничной улыбкой. Он же мне сказку о себе и Злате рассказывает. Эх, Гарик! Все плачешь по щуке, которая уже вильнула хвостом.