Он
опять посмотрел на супругу, словно ища подтверждения своих слов. А
Ложкина с довольным видом кинула.
–
А ты, мол, всегда козу хотел завести. Так я, говорит не против.
Сама люблю свеженькое молочко, – в этом месте Печкин аж смачно
сглотнул, видно, так он тоже любил козье молочко, что ой. – Дом
родительский вполне хороший, крепкий. Только руки к нему надо. А то
обветшает, поди, скоро. Там всего-то и поправить, что крышу
пересмолить да дранкой перекрыть.
–
И крыльцо поправить! – категорическим тоном сказала
Ложкина.
–
Да крыльцо – это ерунда, – хмыкнул Печкин, – за день
управлюсь.
Ложкина согласно кивнула, и её лицо опять
приняло безмятежный вид.
–
И вот мы так и порешали, – скромно улыбнулся Печкин.
–
Ой, мамочки, – пролепетала Белла.
–
Да чего ты, – ласково сказал ей Печкин, – будете в гости приезжать.
Летом как на дачу. Можно хоть в нас жить, хоть даже и у сестры. У
той так вообще дом на два входа. Покойный муж для детей строил. А
они вишь как, упорхнули…
–
Да я не про то! – отмахнулась Белла.
–
А про что? – спросил слегка уязвлённый Печкин.
–
А что с комнатой твоей, Варвара, будет?
–
Как что? – не дав Варваре ответить, пояснил Печкин, – обе комнаты,
и моя, и Варвары Карповны, отойдут обратно государству. Молодым
людям в стране жить негде, вон как мыкаются сердешные. А у нас две
комнаты пустовать будут? Нет. Мы посоветовались и вот так
решили.
Теперь уже и Муза охнула.
И
я понял, когда Белла печально сказала:
–
Но как же оно так теперь будет-то? Нам же непонятно кого могут
прислать сюда жить.
Теперь уже все всё поняли.
Муза посмотрела на Ложкину и жалобно
сказала:
–
А, может, ещё на немножко останетесь? Тем более вон Петру Кузьмичу
ещё до пенсии доработать в театре надо…
Печкин хмыкнул:
–
А вот тут так вообще занятная история получается…
Ложкина и себе улыбнулась, а Печкин с важным
видом продолжил:
–
Там, на селе-то, новый клуб отстроили. Для молодёжи, значиться. А
руководить ним и некому. Вот меня директором и позвали туда.
Теперича хоть на старости лет побуду большим начальством, – с этими
словами он приосанился.
–
А зарплата даже побольше будет, чем в театре его, – удовлетворённо
добавила Ложкина.
–
Но как же так? – растерянно сказал Герасим.
–
Ну, вот сами посудите, – степенно молвила Ложкина, – тут я ютюсь в
комнатушке, где и кухня общая, и в сортир поутру еле очереди
дождёшься, и со стиркой туго, вечно сушить негде.