- Что ж, ты, казак лихой, офицера обругал, а?
- Виноват, ваше благородие, побоев не смог стерпеть, обругал
малость.
- Каких побоев?
У полковника загорелись глаза, он смотрел прямо на Богдана.
- Каких побоев, говори? – повторил полковник.
- Ваше благородие, сил нет терпеть побои, меня никто никогда в
лицо не бил.
Павлов стоял рядом, конечно же, все слышал. На нем лица не было.
Я видел, что он боится, но Павловмолчал, боялся влезть в разговор.
Полковник повернулся к нам:
- Кого еще бил?
Я и еще человек десять подняли руки. У меня на душе стало
спокойнее. Молодцы, ребята, заступились за Богдана. Ведь на самом
деле он никого не бил, и все солдаты это понимали. Орать – орал,
оскорблял, но никогда не бил. Полковник смотрел в глаза
Богдану:
- Развязать его!
Полковник был в страшном гневе.
- Штабс-капитан!
- Я!
- За мной в штаб. Всем разойтись.
Я, радостный, подбежал к другу, подал ему рубаху, обнял. Потом
строго спросил:
- Кум, ты же говорил, что он тебя не бил.
Богдан хитро улыбнулся:
- Учитель у меня хороший!
- Вот видишь, как бывает иногда полезно соврать, - ответил
я.
- Так ведь иногда, а ты врешь всегда. Мы обнялись и пошли
догонять своих. В казарме Богдан сказал:
- Браты, спасибо! Не дали сгинуть.
Все загудели, начали обсуждать Павлова, как ему сейчас там, у
полковника. На середину вышел Серега Бродов. Он явно что-то хотел
сказать.
- Ну, чего ты ? - спросил Кузьмин.
- Богдан, ударь меня, я не обижусь.
- Ты про что?
- Это я сказал Павлову, - тихо ответил он и покраснел.
Богдан резко встал. Я попытался его удержать, но он меня
оттолкнул. Те, кто стоял за Бродовым, отошли, чтобы, падая, он не
зацепил их. Серега закрыл глаза. Я про себя прошептал: «Все, капец
ему». Все приготовились к худшему, но Богдан подошел к Бродову и
протянул руку:
- Молодец, что нашел в себе силы признаться
Серега с радостью вцепился в руку.
- Помни, помните все, нет в жизни подлее дела, чем доносить на
товарища, нам с вами долго еще жить придется, может, и смерть
принимать вместе будем.
Все его слушали и наверно думали, какой он умный, какие речи
говорит. Только я понимал, что он говорит дядюшкины слова. Тот, как
выпьет лишнего, так давай нас уму-разуму учить.
Богдан говорил, пока его взгляд не совпал с моим.
- Теперь подождем нашего командира, что тот скажет?
Командир не заставил себя долго ждать.