Само собой, в университете.
И Летов набрал номер Валерия Залесского, с которым не раз
пересекался по роду деятельности. Бизнес в сфере экономики и
финансов – не такая распространённая тема. Все сильные игроки друг
друга знали по имени и за руку. А теперь Залесский, и без того
целый профессор, стал аж проректором по экономике! Ни для кого не
секрет, что система образования у нас в государстве – миниатюрная
модель азиатского общества. Кто выше – тот всегда прав. Кто ниже,
тот обязан улыбаться и кланяться. Так что Герман был уверен в
результате. Конечно, он не рассчитывал, что ему отыщут доктора
наук. Всё же доктора наук – товар штучный. Летов, так и быть, был
согласен на кандидата.
Но тут Германа поджидало жестокое разочарование. По словам
Залесского, репетиторы вовсе не сидели в засаде, ожидая, когда на
горизонте появится потенциальный клиент, чтобы хватать и тащить
себе в логово. Особенно хорошие репетиторы. Тем более – в середине
учебного года. Поэтому Валера ничего не гарантировал, но обещал
подключить личные связи.
Герман приуныл.
Требование супруги найти репетитора для дочери заиграло новыми
гранями. Оказалось, это не каприз, а жест отчаяния. Отлично
разыгранный блеф. И Летов, самонадеянно недооценивший противника,
повёлся, как лох развесистый. Вляпался сдуру, как в июльскую жвачку
на бетоне.
Но суетиться он не привык.
Вот когда настанут отчаянные времена, тогда придёт пора
отчаянных мер. А пока Герман распрощался с Залесским, расплатился с
официантом и отправился в офис. Даже если биржа отдыхает, это ещё
не повод расслабляться. Эфир колосился новостями. В камышах
затаились «чёрные лебеди», готовые взмыть в небо. У политиков
очередной гон, во всех смыслах этого слова. Люди делают деньги.
Деньги делают людей. И всё это отражается на ценах: акций,
облигаций, опционов, золота, валют и всего остального,
куплей-продажей чего обеспечивает доход пайщикам управляющий
паевого инвестиционного фонда.
Задолго до бракоразводного процесса Герман фактически перебрался
жить в свой домашний кабинет. Это получилось не специально и даже
из лучших побуждений: торги шли с разницей во времени, поэтому
Летов зачастую задерживался в офисе и не хотел будить жену.
Несмотря на выходной, он вернулся поздно. Можно было приехать
раньше и побольше поспать, но мысль об очередном акте марлезонского
балета не будила энтузиазма. Скорее, убивала его на корню. И
Герман, аки тать в ночи, бесшумно прокрался к своему собственному
дивану в своём собственном доме.