Герман оставил чай завариваться во френч-прессе и направился к
холодильнику за составляющими бутерброда. От купленного вчера
вкусненького и полезненького зернового хлеба из любимой пекарни
осталась жалкая горбушка. Конечно, это всё Арина. Ведь жена жуёт
исключительно траву. И ещё манной небесной питается, когда никто не
видит.
- Я разговаривала с девочками в чате. Просто Арине не повезло с
вариантом. Учителя часто дают на пробник слишком сложные вопросы, с
которыми дети не могут справиться.
- И поэтому двойки у всего класса! – скривил рот Герман.
Милена проигнорировала замечание и, изобразив оскорблённую
невинность, вместе с тарелкой, авокадо и сельдереем удалилась к
себе в комнату.
На душе сразу полегчало. Хотя гаденькое желание что-нибудь
разбить или съесть из вредности весь запас сельдерея в холодильнике
никуда не делось.
Слегка перекусив, Герман заперся в кабинете. Он отправил дочери
сообщение о завтрашнем визите и погрузился в аналитику. Когда
ложился спать, сообщение так и не было прочитано. И после обеда
тоже не было. В пять Летов позвонил, и Арина лениво заявила, что в
курсе. В разводе дочь ожидаемо стояла на стороне матери, и в целом
Летову на это было плевать, поскольку общались они редко и обычно
по поводу денег. А в разговорах о деньгах Герман стоял в положении
силы. И как-то вдруг до него дошло, что проблемы могут обнаружиться
не только со стороны репетиторши и Милены.
Есть ещё и Арина, которая может выкинуть таких кренделей, что
собирать замучаешься.
Герман
К репетитору ехали молча. Нужно было что-то сказать, дать
какую-то установку, чтобы Арина вела себя прилично. Что никто не
гарантирует, что её вообще возьмут. Но тут Летов, который привык в
любой ситуации быть на коне, ощущал шаткость своих позиций, и
желание давать ценные указания пропадало. Может, и так всё
сложится? А если не сложится, то проблему можно решить на
месте.
- А где его откопал? – внезапно нарушила молчание дочь.
Герман аж вздрогнул от неожиданности, настолько, оказывается,
погрузился в мысли.
- Кого? – Он быстро бросил взгляд на Арину.
- Репетитора этого.
- Её. Это женщина.
- А-а-а! – презрительным тоном «поня-ятно!» протянула дочь.
- Что тебе понятно?
- Где ты её нашёл, - в точности копируя интонации жены,
процедила сквозь зубы Арина. Которая живёт на его деньги. И ест. И
развлекается.