Кажется, я покраснела.
На мое счастье, помещение начали заполнять громкие звуки музыки, перекрывая шум голосов. Не только барабаны, но и струнные и даже духовые инструменты вступали по очереди. И это было так красиво, что у меня тошнота слегка отступила.
– Хуай! – потребовал принц! — Инкиллай, хуайно!
– Чего он хочет? — испугалась я. — Хуайно – это еще какое-то странное местное блюдо?
– Нет, — ласково улыбнулся мне Флауэрс, — это танец. Принц желает, чтобы ты станцевала для него!
Танец?
Это вообще, надо сказать, не моя стихия. Последний раз я отплясывала на свадьбе подружки, года два назад. А до этого - на первом курсе института, по-моему. Меня тогда один ухажер пригласил в ночной клуб.
Хореографии не обучалась, прочим изыскам тоже. Меня скорее можно было найти в парке с мольбертом, где мне позировали неподвижные объекты типа церквей и деревьев. Но никак не танцовщицы.
Словом, я вот-вот опозорюсь!
Замотав головой, попыталась отделаться от чести танцевать для принца. Но тот протянул мне чашу с чичей, что-то говоря.
– Принц уговаривает сделать тебя маленький глоточек, для храбрости, — проинформировал Флауэрс.
Тут уж я подлетела птичкой от такой перспективки. Меня вынесло в центр небольшой площадки, где уже изящно двигались под музыку девушки. В двух я узнала своих соперниц, в том числе свою несостоявшуюся убийцу Чинпукиллу.
Танцующие волной сдвинулись на край, освобождая мне место. А Укумари громко хлопал в ладоши, повторяя:
– Хуай, Инкиллай! Акласисса!
Что бы такое ему исполнить? Чича к тому времени дошла до моих мозгов, побуждая чуточку расслабиться.
Прислушавшись к ритму музыки, я постаралась определить, какие мотивы моего детства или юности они напоминают.
И тут же вспомнила довольно откровенный танец, который, не смотря ни на что, мы любили исполнять примерно в средней группе детского сада.
Была ни была! Мои бедра задвигались почти в такт барабанам. Ничего более чувственного и подходящего для услады глаз принца мне в тот момент в голову не пришло.
– Денсендо ламбада! — задорно закричала я, лихо выписывая ту самую знаменитую “восьмерку” пятой точкой.
Галдеж собравшихся тут же умолк. Величавые кечуанские мужи и скромные жены смотрели на меня во все глаза.
– Ай-я-яй! — завопила я в ритм музыки, хватая за талию Чинпукиллу и подталкивая ее, чтобы получился мини-поезд. Девица сначала отбивалась, но потом покорилась судьбе и послушно тронулась.