- Я заметил, что ты обожаешь отвечать вопросом на вопрос. Нет, правда, Сонь. Что тебя смущает? – вскидывает брови он и тут же ласково понизив голос, практически мурлычет на ухо, - Посидим, пообщаемся. Обещаю не приставать.
Внезапная близость сильного мужского тела и теплое дыхание у виска, будоражит чувства. Слова застревают в горле, и я с колотящимся, как ненормальное сердцем, сглотнув, все же выдавливаю из себя:
- Можно подумать?
- Разумеется, - великодушно шепчет Паршин, и мне отчего-то кажется, что в этот момент он усмехается, словно большой кот, точно знающий, что загнанная мышь от него теперь никуда не денется.
Обеими руками вцепившись в свою кружку, аккуратно локотком отодвигаю от себя мужчину и под его выразительное хмыканье спешу к своему рабочему месту.
Вообще наша Мегера Юрьевна не разрешает нам выходить с кружками в зал, где мы обсуживаем клиентов, но сейчас как раз ее время на обеденный перерыв, поэтому позволяю себе эту маленькую роскошь, тем более, что дальше находиться с красавчиком боссом в одном помещении очень не комфортно.
Пользуясь тем, что Полька взяла на себя клиента, тихонько попиваю свой кофе и напряженно думаю.
О Владиславе Сергеевиче, конечно.
Ну, и пытаюсь вспомнить, когда была последний раз на свидании.
Кажется, уже в прошлой жизни.
До смерти отца и всей это котовасии с наследством и отцовскими долгами, я встречалась со своим бывшим коллегой Мишей Завьяловым. Встречались мы с ним больше двух лет, и все потихоньку шло к свадьбе, но как только у меня в жизни начались проблемы, Миша деликатно свалил с горизонта.
Позже, когда первая обида прошла, пришло осознание, что если раньше я была на одну ступень ниже своего парня, то теперь между нами огромная социальная лестница с тысячью таких ступеней. А все дело в том, что Миша из очень обеспеченной и уважаемой семьи. Отец глава муниципального района, у матери успешный бизнес. Наши родители когда-то очень неплохо общались. Собственно именно они и продвигали меня по карьерной лестнице, видя в успешной профессорской дочке выгодную партию для сына.
И вот какая ирония судьбы: как только я перестала быть выгодной и имя моего отца смешали с грязью, то любовь Мишина прошла, словно и не было тех двух лет вовсе.
Страдала я по Мише, конечно, сильно, но затем жизненный круговорот захлестнул настолько, что стало как-то не до страдашек.