Последний альбом - страница 18

Он наконец отыскал чистый листок, что-то начирикал на нем ручкой и сложил на манер веера

– Вот смотри. – Он поднял вверх узкий клинышек сложенной белой бумаги. – Это мы сейчас. Мирское время.

Меня будто кольнуло в сердце. Мы ведь только что провели вместе ночь, и для меня она была священным временем. Но я лишь кивнула.

– Так… Теперь внимание. – Он развернул листок, и я увидела, что он там нарисовал: простенький пейзаж с холмами, деревьями, рассветным солнцем. – Вот что там внутри: целый иной мир! Конечно, в реальности он малость побольше, чем нарисованный, – с улыбкой добавил он, – но суть примерно такая же…

Несколько минут он молча складывал и растягивал свой бумажный веер, пристально уставившись на него: будто медитировал или вглядывался в картины, которых я не видела. Тогда мне показалось, что он все-таки под кайфом: перехватил пару затяжек, пока я была в туалете. Но теперь я уже не уверена.

Деревенский паб назывался «Королек». Он и по сей день там. Пожалуй, фанаты группы немало там бабок спустили за прошедшие годы. Том выдавал нам деньги на питание, но большей частью они уходили на бухло. Джон вечно пробовал всякие особые диеты: жуткий суп мисо и коричневый рис. Тошнило глядеть, как он в этом месиве ковырялся. Остальные пробавлялись яичницей с беконом, изредка размахиваясь на тушеного ягненка. Почти по сценарию фильма «Уитнэйл и я», только без дядюшки Монти. Растворитель для краски я, правда, не потреблял. Пока что, во всяком случае.

Отоваривались у одного местного фермера. Звали его Сайлас Томас, старая развалина, точно сошедшая со страниц романа Томаса Харди. Он все время стращал нас опасностями вечерних блужданий по холмам и окрестным чащам, где так легко заблудиться. Особенно доставал Джулиана, потому как остальные прогулками не увлекались. Видимо, Том ему приплачивал, в смысле Сайласу, поскольку пару раз в неделю старик привозил нам еду: молоко, яйца, бекон, ржаной хлеб, который, скорее всего, сам и пек. Вряд ли у него была жена. Если и была, я ее не видал.

Но иногда, сами понимаете, душа просит чего-нибудь новенького. Другой пищи, других лиц. Мы с Лес первыми отважились заглянуть в «Королек». Она тогда держалась паинькой, много не пила и очень мне нравилась. Да и не такая костлявая была, это уже потом рак ее обглодал.