В глазах Дамблдора мелькнуло что-то неопределенное. Он, похоже,
не совсем понимал, чему Гарри научился сто лет назад. Возможно, он
недооценил силы мальчика.
— Директор Дамблдор, — произнес Гарри, прерывая размышления
старого волшебника.
— Да? Что такое?
— Каков ваш план? Какова ваша цель? Можете рассказать мне? Не
впутывайте невинных людей и не используйте Хагрида, чтобы заманить
меня в ловушку. Вы же знаете, он не из тех, кто способен на
интриги, — лицо Гарри оставалось спокойным.
Дамблдор улыбнулся и, повторяя позу Гарри, сел на землю,
прислонившись к другой стороне каменной стены.
— Похоже, ты уже всё понял?
— Нет, я знаю лишь часть. Возможно, тот день был для вас
настолько потрясающим, что вы забыли о характере Хагрида — он не
очень хорош в запоминании деталей. Вам пришлось срочно
перестраивать планы в пятницу. Та газетная вырезка, приглашение от
Хагрида... разве это ни о чем не говорит? — сказал Гарри.
Дамблдор продолжал улыбаться, выглядя слегка
удовлетворенным.
— Кажется, я действительно не могу воспринимать тебя как
ребенка.
— Конечно, не можете. В конце концов, по моим меркам, мне уже
исполнилось шестнадцать, и через год я стану совершеннолетним! — не
удержался Гарри.
Дамблдор от души рассмеялся, глядя на детское лицо Гарри, на
котором читалась не по годам серьезная сосредоточенность. Он с
грустью подумал, что действительно постарел.
— Итак, расскажите мне, директор Дамблдор, с чем мне предстоит
столкнуться и что мне нужно делать, — серьезно спросил Гарри.
Дамблдор, казалось, все ещё колебался, но его главное
беспокойство сегодня исчезло — Гарри прямо на его глазах избавился
от шрама. О чем ещё ему беспокоиться?
Солнечный свет тихо падал на водную гладь, отражаясь от каменных
стен и создавая танцующие блики. Из леса временами доносились
птичьи трели и неопознанный рёв каких-то существ. Гарри терпеливо
ждал, достав немного еды и чая, которые расположил на относительно
ровной поверхности между ними.
Прошло много времени, так много, что Гарри уже начал
представлять, что именно происходит в Запретном лесу, откуда
доносились разные звуки, когда Дамблдор наконец вздохнул и
заговорил:
— Двенадцать лет назад я получил письмо с просьбой, —
прислонившись к каменной стене и глядя на причудливые очертания
скал, Дамблдор неторопливо рассказывал об истоках всего
происходящего.