— Я пошутил вообще-то, — пояснил я. — Но ты так
серьёзно воспринял мои слова, будто только этого и ждал.
— Да нет, ты прав, — вздохнул пёс. — Без третьей
части мы не справимся. Это ты московский филиал инквизиции сейчас
под себя подмять можешь, а сколько их по всей империи? И опять же
где тот центральный отдел?
— Выяснить это не проблема, но я пока не готов что-то на
штурм идти, — я покачал головой. — Надо сначала тут
разобраться.
— Решено! — проорал Крылов во всё горло. — Назначаем нашего
эмиссара главным инквизитором московского филиала. Наделяем Юрия
Громова полномочиями наместника Московского и эмиссара всея
инквизиции.
Чего? А меня спросить? Нужна мне их эта волокита прям!
— Назар! — окликнул я его. — Мне не нужно место наместника, у
меня и без него забот хватает.
— Ну можешь назначить того, кто будет исполнять все твои
обязанности, — предложил он, чуть подумав. — Но без должности
наместника могут быть проблемы. Я не знаю точно, сколько полномочий
у тайного эмиссара.
— Мне хватит и их, — я показал ему активированный медальон, на
котором горели магическим огнём рубины и факел. — Приказы я могу
отдавать и так, а всё что свыше этого… не хочу сидеть в кабинете и
бумажки перебирать.
— Так тебе и не придётся, я возьму на себя все хлопоты и
волокиту, но должность будет за тобой, — Назар был очень
убедительным, так что я кивнул. — Вот и славно. Теперь самое
главное! Сохраняете секретность, всё, что вы здесь услышали, не
должно выйти за пределы зала для собраний. Ни единая душа не должна
знать, что мы научились лечить одержимых!
Инквизиторы согласно закивали и даже начали приносить клятвы. Я
же сказал Назару, что отправляюсь домой. Хватит с меня сборищ и
красного цвета.
До квартиры мы с Вольтом шли не спеша. Я переваривал новость о
должности наместника и о том, что мне теперь предстоит командовать
всеми столичными инквизиторами. А ведь у меня ещё поместье ждёт
ремонта, и люди — своих домов.
Зайдя в квартиру на Неглинной, я устало сел на диванчик в
прихожей. Сейчас посижу минут пять и пойду помоюсь, переоденусь,
поем. Вспомню, в конце концов, что я живой человек и нуждаюсь в
отдыхе.
Захар выскочил в прихожую, посмотрел на меня и всплеснул
руками.
— Ой, не бережёте вы себя, ваше сиятельство! — запричитал он. —
Опять вон свежие раны, да и балахон весь в кровищи!