— Назар, это я, Юрий, — громко сказал я. — Всё закончилось, не
сопротивляйтесь. Мы вам поможем.
На миг в глазах Крылова мелькнуло узнавание, но быстро исчезло.
Бывший наместник замычал и помотал головой.
— Давайте сюда, — рявкнул я, шагнув в камеру и забрав мензурку
из рук инквизитора. — Пей, кому говорю!
Мой командный голос неожиданно сработал. Крылов послушно открыл
рот и проглотил зелье. Я подождал пару минут и всмотрелся в лицо
мужчины.
— Ну что, пришёл в себя? — спросил я, отодвинув подальше все
мысли о жалости. — Ты нужен инквизиции, ты нужен мне. Давай
возвращайся к нам.
— Юра? — неуверенно спросил Назар, глянув на меня осмысленным
взглядом. — Это ты? А что происходит?
— Да вот пришёл тебя освободить и заодно твоего мучителя
допросить, — я указал инквизиторам на цепи и щёлкнул пальцами.
Охранники послушно начали освобождать Крылова, а я вышел из
камеры. Вроде и ситуация до омерзения неприятная, но я усмехнулся,
глянув на обнажённого Крылова и балахон Кондратьева.
Видел я, что в шкафу наместника целый ряд этих балахонов висел,
ну что ему стоило захватить лишний? Ведь знал же, что идёт
вызволять пленника, на котором даже трусов нет. А теперь вот
придётся снова снимать свой балахон для нуждающихся.
Заметив мой взгляд, Кондратьев сначала вздрогнул, а потом
посмотрел на Крылова. Я прямо чувствовал, как скрипят шестерёнки в
его мозгу. Через минуту он сообразил, почему я усмехаюсь, послушно
снял мантию и протянул Крылову.
Тот поморщился от запаха своего немытого тела, благодарно кивнул
и накинул мантию. Таким составом мы и отправились к Даниле. Даже те
двое охранников пошли за нами.
У очередной двери с охраной мы дружно остановились и
переглянулись. Дверь мне открыли безо всяких указаний. Внутри я
застал ту же картину, что и несколькими минутами ранее —
распростёртый на стене обнажённый мужчина.
— Думаете, что знаете, с кем связались? — оскалился он, увидев
нас. — Вы даже не представляете, что вас ждёт! Лучше не тратьте
время. Можете пойти и съесть вкусный стейк на ужин. Последний ужин
в вашей жизни. Ибо ваши часы уже сочтены.
Не знаю, на что рассчитывал Данила, но он явно не ожидал, что я
рассмеюсь в голос. Мой хохот отражался от стен камеры, а с лица
Данилы медленно сходило победное выражение.
— Ты продолжай, — махнул я ему, утирая выступившую от смеха
слезу. — Это так забавно, когда такое ничтожество считает, что
получит награду за предательство.