И вот я, словно во сне, прямо по воздуху плыву… нет, он меня держал, но как-то так ненапряжённо, что я действительно летела, невесомая опускалась на расправленный диван и приземлялась на подушку и одеяло.
Его губы, мокрые и мягкие целовали шею. А я дышала, как загнанный зверёк, тяжело и звучно, продолжая всхлипывать и плакать. Сквозь пелену смотрела на потолок.
Сейчас.
Не надо бояться.
Двадцать два, сама хотела, сама впустила. Всё правильно. Так надо.
Дар на мгновение завис над моей грудью в шёлковом белье. Прикусил торчащий через ткань сосок.
Меня от этого словно током ударило. Я ноги мгновенно сжала, грудь прикрыла. Его рука ухватила меня за волосы, кулак сжался и к подушки пришпилил.
Никакой боли, но головой не двинуть. Смотрела опять в потолок.
— Дар! — тонко пискнула я.
Ничего не ответил. В губы поцеловал, виском обтёрся об щёку. Продолжал удерживать меня за волосы. Мои руки беспомощно упирались в его тело. А оно жаркое и твёрдое как железо.
Опять к груди вернулся. Но не стал прикусывать. Чашечку сместил и губами сосок втянул.
Я рот открыла и дышать забыла. Пока целовал сосок, рукой между моих ног пробрался. Я так ослабла, что позволила медленно стянуть с себя трусики. Глаза закрыла. Волновалась сильно. Знала, надо расслабиться, легче всё воспринимать, но это мой первый раз.
Дар целовал страстно, напор такой, что уже поздно сопротивляться. Да и любое моё движение против его стихийного течения, подавлялось мгновенно. То есть я в любом случае не смогу избежать этого.
Но на насилие вовсе не похоже. Нежно облизывал, прикусывал мою грудь.
И я вспомнила, как мастурбировала. Ох, накатило. Похоже, я кончу от того, что он так соски стимулировал.
— Да-ар… — плаксивым стоном, позвала его. Пальчики неуверенно в его волосы запустила.
В ответ сбитое дыхание и рык как зверинный.
Крупные пальцы пробежались по моим припухшим от возбуждения и уже чуть влажным складочкам. Я хотела вроде опять ноги сжать, но он коленом одну мою ногу прижал к кровати, оставив меня открытой.
— Да-ар!
Поглаживал внутренние части бёдер, пробираясь медленно к самому сокровенному.
Памяти у него не было… А руки, зараза, помнили!
Он надавил на клитор. В само лоно чуть запустил палец.
Ничего себе размер! И это ещё не член, а мне уже хватило.
Пускай. Я вся красная, в слезах, губы надкусила, они горели вместе с ушами. Деваться некуда, выход искало зреющее внутри безумное возбуждение.