— Так вот, поручик, вашей власти над штатскими нет, даже если
они и не являются титулованными особами. Поэтому любую бумагу, как
и ваши ксивы, можете поместить на хранение в подобающее для этого
место. Ну или неподобающее, если вы любите экзотику. При попытке
задержать меня силой вы получите травмы…
— Плохо совместимые с половой жизнью, — перебила меня Лами.
Я строго посмотрел на нее, но, похоже, она решила отпустить
тормоза.
— Так что, господа, у вас есть сейчас два пути, — попытался я
взять в руки инициативу, подорванную Лами. — Или вы сейчас
разворачиваетесь и топаете обратно по своим делам докладывать, что
у вас ничего не вышло и Их Сиятельства отказали вам в ваших
домогательствах, или вы будете с утра докладывать это с больничной
койки дознавателю…
— С переломами и отрывом некоторых ненужных частей тела, —
ввернула неугомонная и плохо воспитанная когда ей это было надо
Лами.
— Да что вы… — рожа поручика начала менять цвет в сторону
багрово-красного.
Эй, мальчик, остынь, а то хватит тебя святой Кондратий раньше
времени.
— Да, кстати, поручик, — я достал из кармана визитку. — Если
хотите вызвать меня на дуэль — вот мои координаты. И если вам
все-таки придет в голову это самоубийственное желание,
поспрашивайте сначала, кто такой граф Константинов. Честь имею.
Унтер опасно передвинул руку к рукояти автомата… От Лами это не
укрылось. Дальнейшее видел только я, а для вояк автомат словно бы
взорвался, рассыпаясь в воздухе. Детали с жалобным звяканьем упали
на асфальт, а в руках унтера остался только остов автомата, как
после неполной разборки. Впрочем, почему как? Лами на ускорении
разобрала оружие по частям, не заботясь о его сохранности.
— Отставить, Филимонов! — принял решение поручик.
Хороший мальчик. Главное, умненький. Вовремя понял, что иногда
лучше отступить, особенно когда выполняешь дурно пахнущий приказ
без соответствующих полномочий и бумаг. А морда — своя, не
казенная. За нее не то, что не заплатят, но и сделают вид, что это
была инициатива самого поручика, а все остальные — ни при чем,
никто ничего не знает.
— Честь имею, господа! — я шутливо отсалютовал двумя
пальцами.
Мы с Лами обошли неожиданную преграду, копошащуюся теперь на
асфальте в поисках деталек и пошли дальше к своей машине.
На следующий день шоу трансвеститов продолжилось. Я как раз
допивал утреннюю чашечку ароматной арабики, когда в комнату вошел,
нет, скорее влетел Семен с подносом, на котором лежала труба
телефона. Общий, даже не мобильный, для всех подряд.