Ну, вот опять меня резануло понятие «человек».
От дальнейших размышлений, отвлек звук разбившейся посуды. Пройдя на кухню, что бы проверить, что там случилось, обнаружила разбитую кружку и лежащий на полу пакет, из которого вытекало молоко, и слизывающего его прямо с пола …. Домового?
Никакого страха или удивления, я, честно говоря, не почувствовала. Просто с любопытством наблюдала за меленьким нечто, больше похожим на лохматую чупокабру с неуклюжими конечностями.
Что его увидели, он заметил не сразу. Сначала спокойно слизывал разлитое молоко, при этом смешно причмокивая и время от времени слизывая белое лакомство с лапок. Когда домовенок, очередной раз облизывался, то повернулся вполоборота, наконец, заметил меня, стоящую у входа в кухню со скрещенными на груди руками и с любопытством наблюдающую за его трапезой.
Сначала не поверив своим глазам, домовенок просто отвернулся и продолжил свое занятие. Но уже через секунду обернулся снова. Посмотрел на меня, стоящую в той же позе и пристально смотрящую прямо на него, резко отскочил от лужицы, взглянул еще раз, и начал, что-то бормотать.
– Ходють всякие, молока попить не доють,– потоптался нерешительно на одном месте и продолжил причитать,– Одна, и не даст никогда, вторая стоит и смотрить и смотрить…, – и уже подняв голову вверх, произнес глядя прямо в глаза,– Ну, чево смотришь?
– То и смотрю, жду, как ты убирать за собой будешь? Или все так и оставишь? – ворчливо ответила я домовенку.
– И откуда такая умная взялася?
– А не твоего ума это дело.
– Ну-ну, не больно-то и надо, – схватив пакет с оставшимся молоком, направился в дальний угол.
– А ну, стой! – остановила я его, ишь ты, уходить он собрался, – А чашку ремонтировать, кто будет?
Точно знала, что для домовенка это вообще не проблема. А вот сами продукты брать могут только очень старые и опытные домовые, у такого имя, во век не выпросишь, если сам не скажет.
– И чево прицепилась?
– А чево, ты посуду бьешь? Хозяйка у тебя умница красавица, квартиру вон, в какой чистоте держит, гостеприимная, ко всему прочему. Чево это ты ее обижаешь? – так и продолжала разговаривать, повторяя за домовенком смешно коверкая слова.
– «Красавица»! «Умница»!– с каждым произнесенным словом домовой все больше добавлял возмущения в голос, – Чево тогда эта хозяйственная, ни разу мне молочка не налила, печенюшки ни одной от нее не дождался! Пока научился сам пакет открывать да в чашку наливать, и то, видала, – кивнув на пол, где еще оставалось пару капель не слизанного молока, – Вон, разливаю ешо, чуть не помер с голодухи.