— Влас, хреново! Боится сильно, — предупредил моего бывшего парня один из громил рядом. — Может, сядешь к ней?
— Да не могу я к ней сесть! — протянул Влас. — У меня стоит на неё постоянно.
Они дружно заржали.
— Виолетта, — строго обратился ко мне Влас, опять выглядывая с переднего сиденья. — Потерпи, сейчас моего отчима встретим, и всё будет отлично. Не бойся! — зло рыкнул напоследок, и у меня застучали зубы.
Тело напряглось каждой своей клеточкой, стало просто стальным.
Как взять себя в руки, когда ничего не знаешь. Как действовать, не понимаешь.
Сумочка на тонком ремешке за спиной. В ней телефон. А это значит, папа знает, где я нахожусь. Кроме того, если мне освободят руки, я обязательно позвоню. На телефоне отключён звук и вибрация, я была на выставке, не хотела ни с кем разговаривать. Ещё тогда подумала, что выкину телефон, потому что папа найдёт. А теперь я так рада, что это произойдёт.
Даже немножко расслабилась.
— Виолетта! — звал меня Влас. — Малышка, не молчи! Не теряй сознание! Ничего плохого не произойдёт, — он пытался меня успокоить.
Не получалось.
Меня продолжало трясти. Я стиснула зубы, смотрела по сторонам.
Абстрагироваться тоже не удалось.
Плохо, очень плохо. Надо хоть как-то защищаться. Иногда думала, что парень – это защита. А бывает такое, что твой же парень тебя и обижает. Утащил насильно.
А я была против?
Почему так сложно жить?
Я невольно стала ныть, из глаз в три ручья хлынули слёзы. Пыталась сдержать панику, но не получилось.
Начала биться и драться.
— Влас, что делать?! — растерялся волосатый парень, и на мои ноги, которыми я пыталась брыкаться, уложил свою страшную тяжелую коленку.
Мне ещё хуже стало. Руки разделить не получилось, и я двумя кулаками пыталась чубакку ударить в лицо.
— Чёрт! Надо было вколоть ей успокоительное! Сейчас с катушек слетит!
— Да, дед Гордей предупреждал, что они не выдерживают, — подал голос Яков за рулём.
Я в шоке! “Они”? То есть я тут не первая?!
— Может, вырубим?
— Я тебе “вырублю”! — заорал Влас. — Успокоились! Вон, Гордей стоит!
Я замерла. Действительно на обочине, махал рукой какой-то мужчина, словно голосовал.
Машина медленно стала останавливаться.
Меня грубо схватили за волосы и заклеили рот скотчем.
— Потерпи, буквально десять минут, и будет хорошо.
Я не хотела их «хорошо». Мне будет плохо!