Сейчас я не могла не согласиться с мамой. Да, в этой графине было что-то пугающее. Возможно, тому виной была и ее сила, ведь Софья Александровна была темным магом, правда не практикующим в силу своего высокого положения. А может быть, виноват ее внешний вид и своеобразное затворничество от общества?
Так или иначе, я не спешила с выводами, потому что знала, как порой за самой отвратительной внешностью скрывается милый и добрый человек. Поэтому, не зная Явлонскую, не общаясь с ней, не была уверена в правоте слухов, ходивших вокруг благородной дамы.
Вернувшаяся после кадрили Маша мило улыбнулась кавалеру, но, едва молодой барон отошел, поспешила пожаловаться на не вовремя прерванный танец.
— А я только вошла во вкус, — принялась капризничать сестра, — и тут эта…
Закончить фразу она не успела. Гости, стоявшие рядом с нами, разошлись, как морские волны, и под стук трости в сопровождении князя и княгини Уваровых к нам подошла сама графиня.
На секунду я опешила, а затем поспешила поприветствовать ее, присев в книксене. Мои родители, сестра и Платоновы, да и все, кто находился рядом, присоединились к приветствию.
— Кто здесь княжна Елизавета Павловна Вяземская? — спросила Софья Александровна, и я, распрямив спину, удивленно посмотрела на графиню.
— О! Я уже вижу, что это вы, дорогая. — Взгляд ее желтых глаз, так удивительно контрастирующих с белой кожей и черными смоляными волосами, остановился на моем лице.
— Да, ваше сиятельство, вы правы, — ответила я, и наши взгляды встретились. Я уловила тонкий аромат сандала и каких-то цитрусовых ноток, исходящий от женщины. Определенно, ее духи мне нравились, в отличие от их обладательницы.
— Лизонька, — мягко обратилась ко мне княгиня Уварова, — госпожа графиня желает побеседовать с тобой наедине.
Услышав слова Варвары Ивановны, Софья Александровна нахмурилась и, оглянувшись на хозяйку дома, быстро и четко произнесла:
— Княгиня, я, кажется, сама в состоянии поддерживать разговор. Ваша задача — предоставить нам с княжной тихое место, где мы смогли бы поговорить без свидетелей.
Графиня посмотрела на окружающих меня людей, безошибочно выделив отца. Не уловить наше с ним сходство мог только слепой. А Софья Александровна таковой явно не являлась.
— Вы позволите мне побеседовать с вашей дочерью? — спросила она вежливо, но в ее тоне не было просьбы. Она была уверена, что не получит отказа. Но отец, как я уже говорила ранее, умел удивлять. И у нас, Вяземских, есть характер и достоинство.