Помочь? Как, интересно? Да и поздно уже. Камешек исчез. Ванька побледнел и упал в траву. Обморок. И вот что мне делать? Оставить его? Позвать на помощь? Пойти посмотреть, что есть вокруг?
– Он очнется не скоро.
Я не вздрогнула: привыкла к розыгрышам братцев. Лорд каким-то чудом переместился прямо к нашей парочке и внимательным, цепким взглядом смотрел на меня.
– Что с ним?
– Варлона поймал.
– Э…
– Варлон, Зоя, это паразит. Рассчитан на таких вот дурачков, не знающих эту планету. Растворяется в теле и начинает пить жизненные соки своего носителя. Этот парень уже не жилец. И ты ему не поможешь.
Холодок медленно пополз по позвоночнику. Вашу ж… Налево, направо и во всех позах!
– И сколько ему осталось?
– Зависит от него самого. Но не больше недели. Брось его, Зоя. Ты, конечно, сильная, но даже тебе обуза не нужна. А он будет первой жертвой богам.
Цинично и спокойно, будто и не о человеке речь ведет. Хотя о чем это я… Мы трое для этих уберменшей что-то вроде говорящих обезьянок, забавных, но бесполезных…
– Спасибо за совет, но я не привыкла бросать друзей.
– Этот – друг? – искреннее удивление в голосе. – Он предаст тебя при первой же возможности.
Вот даже не сомневаюсь.
– Вполне возможно. Но это будет уже на его совести.
Ваньку я все же оставила в бессознательном состоянии. Вряд ли кто-нибудь его тронет. Надеюсь, убийство спящего является низостью во всех мирах…
Неподалеку от места обитания варлона я заметила два куста ягод, оранжевого и синего цветов. Желудок бурчал, есть хотелось все сильнее. Подошла, протянула руку к оранжевым. И мгновенно нагрелся кулон на груди. Это предупреждение, что ли? Ладно, я понятливая. Набрала синих ягод, насыпав их в большой карман свитера на животе. Да, знаю, у свитеров карманов нет. Этот вязался на заказ, так, как я хотела. Портниха долго крутила пальцем у виска, но вещь удалась на славу: теплая, не колючая, а главное – удобная.
Когда я вернулась, Ванька еще был в отключке. Села рядом, задумчиво нахмурилась. Вот и что делать дальше? Этот Лорд всюду прав: щуплый паренек не жилец. А у меня нет и не будет сил (да и, если честно, желания особого тоже), чтобы хоть как-то помочь ему. Но и бросить его, сделать вид, что каждый сам по себе… Как-то противно это… Гадко… Что ж так хреново на душе, а?
– Зоя…
О, проснулся. А глаза. Жуткие. Как у смертника за два часа перед казнью. Он что, все слышал? Или умный такой?