9 сентября 1987. Дорогой дневник, я вновь видела во сне Майкла, хотя очень надеялась, что хотя бы на этот раз мне приснится Мария. Я устала видеть и чувствовать это беспросветное существование, за что мне этот сон..Я чистила зубы после пробуждения минут десять кряду, но я продолжаю слышать его запах. От меня пахнет этим лесником. Мне срочно нужно найти сто долларов на прием у врача и на дорогу найти денег. Я так больше не могу. Духи говорят, что я сама выбрала эти сны, чтобы проверить, как я далеко зайду. Хватит ли у меня смелости дойти до самого конца. Проблема в том, что я не понимаю, какой конец имеется в виду. И есть ли он вообще. Жить так, как Майкл – это само по себе уже конец. Это вечная пытка. Мне очень жаль его жену, то есть мою жену. Она заслуживала лучшего обращения, чем я ей давал. Я обещал бросить пить, когда она забеременела, но не сдержал своего слова. Дорогой дневник, помоги мне понять, где здесь во всем происходящем Я? Дневник, мне нужно связаться с Алексом или мамой. Срочно. Пойду на станцию и наберу маме, надеюсь, что она еще не ушла с рабочего места, иначе я опять ее не застану в ближайшие дни.
10 сентября 1987.
Мария.
– Нью Йорк всегда дает шансы на выживание, но только однократно. Если ты не смог один раз, тебе нечего делать в этом городе, детка. Нечего. – Мария отчитывала свою ассистентку за остывший кофе с намеренной жестокостью, ничего общего не имеющего с произошедшим по значимости. Ненавидела холодный кофе, терпеть не могла медлительность и нерасторопность помощницы, но уважала аналитический ум и ее способность делать для команды больше, чем максимум, поэтому до сих пор ее не увольняла. Мария вытянула одну из папок из общей кучи на столе и выпроводила ассистентку вон с папкой в руках. Всех вон, никого не хотелось видеть и слышать. Со вчерашнего вечера ее не оставляла в покое одна навязчивая мысль, что если это чья-то шутка, кто-то пытается ее разыграть или свести с ума, иначе как еще можно объяснить эту странную находку. Среди своих школьных и университетских наград, дипломов и прочих бумажных реликвий того периода она обнаружила нечто, что ей точно не принадлежало.
Старая тетрадь с крупно выведенными на ней чернильными буквами ДК, что расшифровывалось как Дневник Кристин на второй странице, при открытии тетради этот факт получал определение и понимание. На этом все прочие понимания отсутствовали, как эта тетрадь оказалась в ее бумагах, кто такая эта Кристин, почему ее дневник появился в моей жизни, откуда, черт возьми, эта Кристин знала меня?