Исключением были только те, кто в небо попадали впервые.
«Нищеброды», – улыбнулся Яан и всунул в себя очередную порцию каши.
Как правило, те, кто приходили в небо впервые, были из самых бедных и неблагополучных семей, за исключением потомственных небоходов. Те крутили носом на камбузе, как и все остальные нормальные небоходы, а что касается «нищебродов» – те мели всё и вся как глухонемые. По крайней мере, в первое время.
Но этого тупого мудака, что вырубил его, Яан не видел. Или вот этот длинный шланг, что уже в третий раз подходит к кастрюле с кашей и что-то там вынюхивает себе. Будто на третий раз она станет пахнуть слаще? Жри давай что дают, сопляк!
Деваться было некуда, и высокому парню в тельняшке всё-таки пришлось есть что дают. И сел он рядом с Яаном. Это ему не понравилось. Очень не понравилось. Рядом с ним сидел один старикашка. Сколько было ему лет, Яан точно не знал. Шестьдесят, может, шестьдесят четыре. Прикольный такой, знал все матерные анекдоты на свете и лодырь был ещё похлеще самого Яана. А теперь, значит, ему придётся всё время работать с этим «человеком-лестницей».
«Стремянка, олень? Нет. Человек-цапля? Цапель? Цапел. О-оо, Цапел! Слышь ты, длинный, мне плевать, кто ты. Теперь ты будешь Цапел! Понял ты, сопляк?» – веселился Яан в своём уме и за очередной ложкой отвратительной каши уже стал визуализировать то, как он гоняет по палубе молодого юнца, а сам сидит и кайфует в тенёчке.
Покончив с кашей, Яан быстро ещё забежал к себе в каюту, где переоделся в рабочие штаны из плотной кожи оранжевого цвета, тельняшку, и, накинув поверх безрукавку по фасону к штанам, вышел на палубу.
Боцман, как всегда, скрестив руки на груди, стоял на своём месте и жадно выглядывал тех «счастливчиков», кто придёт на работу с похмелья, а ещё лучше, опохмелившихся небоходов. Вторых ждала неминуемо недавняя судьба Яана или такие работы, которым лучше предпочесть небесную камеру. Но лучше было не спорить, а иначе получишь и то и другое.
Первая группа молодцов уже стояла и ждала работу, во второй ещё не хватало несколько человек, а из своей третьей группы Яан пришёл самый первый. Но не потому что Яан был таким молодцом, а потому что небесная камера умеет дисциплинировать.
Яан покрутил головой по сторонам, как юла, но вокруг кроме песков он ничего не увидел. Пески и пустыня, бескрайние равнины и холмы. Яан поморщил носом. Очень он не любил песок. Ведь как бы высоко они ни стояли, всё равно за ночь его наметало на палубу целыми горами. А ему потом его сметать…