Отставив ручку в сторону, протягиваю стопку листов товарищу
Новикову. Глядя на Арсена Павловича и не скажешь, что у него такая
фамилия: серые радужки вместе с выпирающим крючковатым носом
производят убойное впечатление, усугубляемое светло-желтым,
соломенным цветом коротких волос. В остальном же этот живчик,
буквально перекатывающийся по кабинету, словно капля ртути, вполне
обычен. Круглые щеки гладко выбриты, а легкая лысина на затылке
обычно скрыта форменной фуражкой. И кто же прозвал этого добряка
“Страшилой”?
- Быстро ты - небрежно произносит он, запечатывая листы в
специальную папку. Поправив свою кепку, отвечаю:
- Так это гражданским думать нужно, а мы руководствуемся
уставом. Ну и уголовным кодексом тоже, когда, и если ситуация это
предполагает.
Нам бы улыбнуться друг другу, как обычно, но камера все еще всё
пишет. А значит, по уставу, надо приложить руку к козырьку кепки,
обозначив приветствие, дождаться “свободен”, и двигаться дальше.
Работа сама себя не сделает. Вопросов, интересующих, сейчас не
задать. Попробовал стукнуться писарю через “Копыто”, но он не за
компьютером, видимо, переписывает журнал. Особую, толстую такую
книжицу, из категории заполняемых от руки. Такое вот у нас
комбинированное делопроизводство. Командование, по всей видимости,
прочитав Мастера и Маргариту, запомнило, что “рукописи не
горят”.
Мастерские на базе нынче богатые, но определенные пробелы всё
ещё есть. После балансировки самодельных турбин для каскада
мини-ГЭС, отклонили все заявки на дооборудование станочного парка.
Так-то у нас развернут ПАРМ, восьмидесятого года выпуска. Хороший,
с ресурсом у матчасти всё в норме, можно сказать, муха не сидела.
Разумеется, в процессе обслуживания пришлось поменять всю резину,
проводку, и в целом, провести полную разборку и сборку всего
наличного оборудования. Масла нынче слишком жидкие, протекают
везде, уплотнители старого образца растрескались, и их не держат.
Изоляция, опять же, не вечная.
Под большим навесом, в специальных фиксаторах лежит шесть труб,
длиной по пять с половиной метров. Там же, рядом - конусы хвостовых
отсеков, с уже установленными перьями стабилизаторов и рулей,
гребными винтами на валах. Эти полуфабрикаты высокой степени
готовности маринуются здесь уже неделю, в ожидании весьма
специфических деталей. У оригинальных торпед использовали
серебряно-цинковые элементы питания, с едким калием в качестве
электролита. Их или менять на аналоги, которых не существует в
природе, или собирать с нуля, как это было с электродвигателями.
Впрочем, и последнее - не вариант, там сто шестьдесят элементов.
Вот и хранятся головы торпед в палатке, законсервированные до
решения остальных проблем.