Бледные губы охотника зашевелились, произнося заклинание. Пальцы
сложились особым образом и начертили над обезьяной Знак Гимены. Это
не было чёрной магией, поднимавшей мёртвых, вызывавшей их души из
Нижнего мира. Простое заклинание, которому Эл научился на востоке,
позволяло заглянуть в душу живого существа и увидеть то, что ему
известно. В работе демоноборца подобный навык пригождался часто.
Легионер получил это умение от колдуна зитов в качестве платы за
убийство осаждавшего деревню мананангала. Четыре беременные женщины
стали жертвой жуткого крылатого чудища, прежде чем Эл добрался до
него. Поскольку одна из убитых была женой колдуна, тот был рад
отблагодарить охотника, отомстившего за смерть его
супруги.
Обезьяна на столе задёргалась, словно её тыкали иголками или
поджаривали на углях. Изо рта показалась пена, глаза закатились,
так что стали видны только пронизанные сосудами белки. Эл опустил
веки и сжал пальцами виски животного. Он словно оказался в
призрачном лабиринте, который на самом деле был нагромождением
перемешанных образов, хранящихся в мозгу обезьяны. В этом хаосе
демоноборцу надо было отыскать то, что его интересовало.
Шли минуты, и обезьяна успокоилась, замерла. Со стороны можно
было бы подумать, будто зверёк окоченел, но оба его сердца
продолжали биться, только в замедленном ритме. Эл продирался сквозь
воспоминания, пока не добрался до того, что искал. До самого
главного. А затем пошёл дальше – на четыре месяца назад, в
злополучный для Годура день, когда прокажённого старика посадили на
лошадь и увезли из города.
***
Тёплый воздух наполняло множество запахов. Трава, земля, смола,
листья, животные, прятавшиеся в чаще, гниющие на земле плоды – всё
источало свой аромат.
Обезьяна ехала на плече старика, вцепившись в его давно не
мытые, спутанные космы, и выбирала из рыжих волос маленьких
букашек. Прежде чем выбросить их, совала в рот и раскусывала. Твари
издавали едва слышный щелчок, прежде чем сдохнуть. Это однообразное
занятие требовало сосредоточенности и ловкости, так что обезьяна
была полностью поглощена им. Что не мешало ей ощущать запахи, тепло
солнца и старика, а также следить за лошадьми, на которых
передвигалась маленькая процессия: трое Кройнов и бродяга, которому
одолжили старую клячу в серых яблоках. Животное скакало из
последних сил, обезьяна чувствовала её напряжение и
усталость.