Сухую, похожую на пергамент кожу лица прячу под повязкой, она хоть немного защитит от горячих ветров и пыли. Отряхиваюсь и выхожу из своего убежища.
― Что случилось, Рин?
Худая девчонка, кутаясь в грязное тряпье, топчется на месте и, заикаясь от волнения, пытается рассказать, что произошло в поселке.
― Док-к-ктор Рай! Мой брат-т, ― голос ребенка срывается. И горькие слезы текут по впалым грязным щекам.
Бережно беру бедную девочку за плечи, присаживаюсь и заглядываю ей в глаза.
― Давай, Рин, соберись, мне нужно знать, что произошло, ― ласково пытаюсь успокоить ребенка, ― детка, помоги мне.
― Мама зовет! Тим сломал ногу, и кровь повсюду. Что-то белое и острое торчит сквозь штанину! Пожалуйста, помогите, ― наконец, у нее получается донести суть беды, и малышка срывается в плач.
Проклятье! Открытый перелом. Надеюсь, крупные сосуды не повреждены и нет мелких осколков. Придется латать почти вслепую. Портативный рентген-аппарат разбился с модулем.
― Поторопимся! Я сделаю что могу, Рин! ― ободряюще улыбаюсь в ответ и на пару минут возвращаюсь в свою нору. Быстро пытаюсь найти то, что поможет ребенку. Тревога болезненным комом собирается в груди. Тим — хороший мальчик, несмотря на малый возраст, всегда старается помочь матери и защитить младшую сестру. Такой же худой, как и все здесь. Проказник, но куда без этого.
Здесь эта семья — самые близкие для меня люди. Джек и Хельга вытащили меня из сильно поврежденного модуля примерно в десяти километрах отсюда. И долго, из последних сил тащили на отодранной дверце. По счастью, обошлось без серьезных внутренних травм и переломов. Но меня знатно оглушило, и не вытащи они меня из мятого, как консервная банка, корпуса, я бы спеклась заживо.
Не пожалели для меня и бесценных запасов воды. Не зная, кто я, спасали как своего.
Сгребаю почти пустую аптечку. Обезболивающего осталось очень мало, последние стерильные бинты, кое-как обработанные инструменты. И быстро выхожу. И молюсь про себя, чтобы этих остатков хватило оказать необходимую помощь. Уже признавая мрачную реальность. Не хватит.
Антибиотики. У меня их больше нет. Не занести инфекцию в таких условиях ― невозможно. А значит, придется снова спускаться под землю.
Принимая во внимание свое нынешнее состояние ― очень глупая затея. Но и по-другому не смогу. Смотреть, как в мучениях умирает маленький мальчик.