Мысли прервал сильный удар по земле, словно молотом. По глади
воды прошла заметная волна, плеснувшая на берег и забравшая с собой
обратно часть улова. Следом — еще один удар. Фил присмотрелся на
узор на водной глади — центр удара был будто бы почти посреди
водоема, чуть ближе к ручью. Именно там зарождались звук и движение
земли. Огромный водяной холм взметнулся в одно мгновение, а вслед
за ним, из фонтана брызг — прозвучал скрежет ярости разбуженного
монстра.
— Порыбачили... — прошептал Фил.
Предмет поклонения многих, причина войн и убийств, отражение
власти одних людей над другими лежал на ладошке архимага тусклым
желтым окатышем. Крупный самородок, весом несколько сотен грамм,
вполне можно обменять на неплохой дом в старом мире, и вряд ли
здесь цены будут ниже. Целый холм с сокровищами, укрытый тонким
слоем воды в верховьях ручья, был под его ногами, но ни единой
радостной мысли в душе, совершенно наоборот — тяжелые мысли о том,
как бы избавиться от нежданного богатства. Скоро придут осенние
дожди, ливни размоют землю, селевым потоком забирая вниз с массой
воды проклятый металл, обнажая перед алчными взглядами то, что
могло бы сделать богатыми всех, но принесет лишь смерть и горе.
Кеош наклонил ладошку, позволив самородку соскользнуть обратно в
выкопанную яму. Перенес с берега горсть земли, засыпав углубление,
и надавил сверху. Теперь — уложить сверху крупным камнем,
аккуратно. Архимаг наклонил голову и довольно цокнул — не заметить.
С другой стороны — какой смысл в маскировке? Любой, кто придет сюда
с лопатой, сможет на короткое время почувствовать себя абсолютно
счастливым человеком. Демоница не обманула — целый пласт самородков
был сокрыт на участке под ручьем в две сотни шагов длиной.
Разумеется, он там был и раньше, однако куда глубже, быть может, в
десятках метрах под землей, и неведомо когда до проклятого металла
добралась бы вода. Волей демоницы, пласты земли переместились —
что-то ушло вниз, металл же поднялся к поверхности. Можно было бы
заставить ее и тут прибраться за собой. Но каверны мощи уже были
закрыты, связь с нижними мирами прервана — он чувствовал. Позволить
открыть новую? Неверно тактически. Заставить работать руками? Нет
смысла — хрупкое равновесие, созданное недомолвками и щедрыми
намеками, могло быть легко разрушено мелкой ссорой.