— Хранитель места, — парень тут же потерял интерес к помещению и
вернулся к столу, — не пройти.
— С виду безобидный.
— Ага, если не считать условного бессмертия, пока жив хозяин, —
Фил притянул к себе блюдо с виноградом, — а еще у него есть своя
магия, так что атаковать не советую.
— Я легонько, — принцесса сосредоточенно чертила что-то носком
изящной туфельки. Небольшое лезвие, ранее скрывавшееся в подошве,
отчего-то легко прорезало зачарованный мрамор пола.
Парень припомнил особо меткий удар девушки в недавнем конфликте
и внутренне содрогнулся — увернуться тогда удалось в последний
момент.
Фил успел добить еще половину бутылки коллекционного вина — к
счастью или сожалению, алкоголь на потомков Главы почти не
действовал — когда последние штрихи узора были завершены.
Многогранная конструкция, раскинувшаяся на три метра в разные
стороны, мало подходила на привычные гексаграммы. Она напоминала
скорее изящную картину, в габаритах которой раскинула огромные
крылья хищная птица. Каждая из линий, одинаково заглубленных в
мрамор, отличалась четкостью и тщательностью исполнения — никак
нельзя было сказать, что все это исполнено плавными движениями
ноги.
— И как они додумались отдать тебя в жертву? — хмыкнул Фил,
прикидывая, сколько лет надо потратить для достижения такого
мастерства.
— Они и не думали, — девушка устало протерла лоб. — Пришел твой
дед, спросил, кто тут принцесса, и утащил за руку.
— Кто ж в таких случаях себя демаскирует? — возмутился
парень.
— Так я присела в уголочек и даже как дышать забыла, — она
критичным взглядом оглядела плод своего творчества и легонечко
поправила одну линию. — Может, и не нашли бы, но тут половина зала
ткнула в меня пальцами.
— Досадно, — согласился Филипп и перешел к интересующему
вопросу: — А что это будет? — кивнул он на картину.
— Мой хранитель, — принцесса хлопнула в ладоши, стоя в середине
узора.
По залу растеклось ощущение давящего, пронизывающего все и вся
взгляда. Нечто словно посмотрело в душу и так же быстро
исчезло.
— Не получилось? — с трудом выдохнул Фил.
— Получилось, — девушка устало присела на краешек легендарного
кресла, сама того не заметив. — М-м, как хорошо... — и тут же
влезла в него с ногами.
— А что получилось?
Вместо ответа потолок здания вздрогнул, словно нечто тяжелое
рухнуло на крышу, а еще через десяток секунд, вдребезги разбив
оконное стекло, в зал влетел огромный сокол. Гордая птица заняла
место в центре своего изображения, широко раскрыла трехметровые
крылья, словно показывая — вот она я — и повернув голову боком,
уставилась одним глазом на хозяйку.