В 1918 году вслед за чекистами ставшими модными и страшными символами власти кожанками спешили обзавестись многие партработники средней руки и даже главные вожди большевистской партии, лично Троцкий и Свердлов щеголяли в партийной коже. К 1920 году партия даже была вынуждена бросить клич о том, что кожанки нужно сдавать для нужд Красной армии на фронте, а не щеголять в них напоказ в тыловых учреждениях, и многие чекисты тоже расстались с привычной кожей. Хотя окончательно из чекистского обихода кожанки вытеснены только после окончания Гражданской войны, когда в новом ГПУ ввели единую форму военного типа. И чекистская кожанка отошла в историю, став символом первой ЧК ленинских времен.
Хотя это больше символ, ведь все поголовно чекисты в кожанки в обязательном порядке не обряжались. В кровавой романтике первых послереволюционных лет и Гражданской войны в ВЧК вообще не было обязательной формы, и ее сотрудники одевались очень разномастно, буквально кто во что горазд: в обычные полевые гимнастерки, в рабочие блузы, в матросские бушлаты, в крестьянские тулупы. Есть много сохранившихся кадров немой и черно-белой хроники приездов Троцкого на его бронепоезде на фронт, очевидно, за военным наркомом Советов ездил штатный оператор с кинокамерой, и практически на всех кадрах за «демоном революции» ходят группой чекисты, составлявшие его охрану и расстрельную команду при наведении Троцким порядков в красных штабах. И заметно, что эти одни и те же чекисты на разных кадрах хроники одеты вразнобой, далеко от единой униформы. У одного из этих деятелей, постоянно ходящих за машущим руками на немых кинокадрах Троцким, из-под фуражки на плечи спадает огромная грива длинных волос в стиле Битлов – позднее в сталинском НКВД или КГБ времен Андропова с такой прической уже не походишь. Где-то среди этих чекистов из бронепоезда наркома Троцкого должен быть и еще один очень нестандартный чекист Блюмкин, но разглядеть его знакомое по фотографиям лицо на этих кадрах мне не удалось.
Уже в начале 1918 года отделы ЧК на местах, особенно в Сибири и на юге России, возглавили этот первый террор, отобрав право на внесудебные расправы с «контрой» у неорганизованных и объятых революционной злобой толп. Стихийные убийства на улицах офицеров или студентов, да и вообще всех похожих на «бывших», понемногу прекратились, теперь внесудебным преследованием лиц, назначенных во враги революции, занялись чекисты. Хотя и в рядах самих сотрудников ЧК на местах в первый год советской власти было столько же вчерашних безыдейных погромщиков, обычных уголовников, анархистов, эсеров-террористов, садистов вообще безо всякой политической платформы. Чисткой кадров, прежде всего в партийном смысле, занялись позднее, а в первые месяцы 1918 года была одна задача – оседлать стихию террора за счет созданных на местах филиалов ВЧК, перевести бойню в русло борьбы официальной спецслужбы с контрреволюцией.