Свирепствовавший на Урале начальник Сарапульской ЧК Иван Сидельников, совсем молодой большевик и недавний гимназист, попал в плен к восставшим против власти большевиков рабочим Ижевска. Еще вчера грозный и кровожадный, чекист Сидельников валялся у них в ногах и умолял о пощаде, заверяя, что идей ленинцев не разделяет, служил им только из корысти и собирался затем сбежать с чекистской кассой, но хлебнувшие «прелестей» ЧК за 1918 год ижевские рабочие его все равно расстреляли. Так первым чекистам в провинции пришлось держать ответ за свои деяния первого года советской власти по всей России.
Убийство семьи последнего императора династии Романовых Николая II летом 1918 года и многих его ближних и дальних родственников в том же году стало своеобразным Рубиконом для ленинской власти. После этого пути назад у них не было, после расправы в Екатеринбурге во многом проявилось истинное лицо новой власти и у многих пропали иллюзии. Не случайно после этой акции большевиков и наступление белых стало таким массовым и опасным с притоком новых кадров, решивших отбросить прежние сомнения и встать на путь борьбы с большевизмом. Отчасти после этого и отношение к большевистской власти за рубежом, до того в основном недоуменное и нейтральное, резко изменилось, началась хоть какая-то помощь европейских правительств белым армиям.
В связи с этим расстрел 17 июля 1918 года в подвале особняка купца Ипатьева в Екатеринбурге всей семьи Николая Александровича Романова и нескольких сопровождавших ее до самого трагического финала лиц можно было бы в политическом плане считать ошибкой советской власти и ее ВЧК. Если бы не ощущение, что именно это самой ленинской властью и было задумано для окончательного подрыва мостов за собой к отступлению в преддверии грядущей гражданской бойни.
О ночном расстреле семьи бывшего императора Николая II и последующих расправах с его родственниками по России в последнее время написано очень много, и не стоит нам повторяться. Тот неуклюжий маневр, когда сам расстрел Москва поначалу попыталась списать на инициативу местных уральских большевиков и чекистов, тоже давно изобличен перед историей многими уликами. В том числе и самая главная ссылка этого довольно топорного «алиби» на подход к Екатеринбургу колчаковских войск и возможное освобождение белыми царской фамилии не выдержала со временем критики. И подход белых был не так стремителен, они вошли в город спустя девять дней после расстрела царской семьи, и офицерские заговоры в самом Екатеринбурге оказались чекистской провокацией, да и дорога через Пермь на Москву для вывоза царской семьи в тыл оставалась свободной.