Я быстро приседаю и делаю два шага назад. Моё оружие остаётся лежать на асфальте, но кастет я незаметно оставил при себе. Не люблю тратить силы на бесполезный киношный балет. Нужен всего один удар. То, что я увидел в лице девушки и маска наполняют моё сердце радостью: я не один! Загоняю эту радость подальше. Сейчас не время моего сердца, сейчас на арене тот, кто умеет укладывать противника наземь. Ситуация, прямо скажем, патовая. Сейчас время работает против нас, и с каждой секундой я чувствую, как тает моё преимущество. Ритм боя сбился, и надо снова брать инициативу в свои руки. Опасный подонок что–то торжествующе говорит. Его левая рука сжимает её волосы, собранные в хвост, а правая, сверкающая сталью направлена ей в обнажённую натянутую шею. Стоять нет смысла, нужно двигаться. Я начинаю прокачивать ситуацию: делаю шаг назад и начинаю медленными шагами идти по окружности, центр которой стоит с ножом у горла заложницы. Ему ничего не остаётся, как следовать за мной подобно подсолнуху.
– Ты что это задумал? – в его голосе сквозит страх.
Не перекачать бы, думаю, трусливые подонки вдвойне опаснее храбрых. Я ускоряю шаг.
– Я её завалю, – он выставляет руку с ножом в мою сторону. Это хорошо: дальше от её горла, – Я её завалю на твоих глазах!
Я толкаю действительность ногами, раскручиваю ситуацию. Действие всегда лучше бездействия, ведь есть действительность, а бездействительности – нет. Скачу приставными шагами вокруг паука и жертвы, а он испуган и, ненавидя себя за эту слабость, начинает приходить в бешенство, а бес на его холке содрогается в экстазе. И тут я слышу поодаль какой-то звук, что-то ритмичное, в несколько глоток. Это фанатская кричалка. И её слышу не только я. Бритый приободрился. На его лице уже не оскал крысы, загнанной в угол, а торжествующая улыбка.
– Ага! – орёт он, наставив на меня руку с ножом, – сейчас тебя порежут на куски, Бэтмен! Тебя и твою сучку! – он запрокинул голову и из его пасти раздался рёв, – Ди-на-мо…
Его фраза прервалась, так как девушка, пользуясь тем, что урод отвлёкся, рванулась к его вооружённой руке и вцепилась зубами в запястье врага. Зубастая! Получился смешной крик «Динамо Ааааа», раздался вой боли и милое сердцу звяканье металла об асфальт. Подонок орал и пытался ударить её по затылку, но я уже рядом, и последнее, что он увидел в тот миг – моя венецианская маска. Удар свинца вышибает сознание из этого недоноска. Крик его прерывается, и он падает навзничь со свороченной скулой. Наконец-то, этому быку досталось за его дела, и теперь он надолго выбывает из своего клуба. Клуб, кстати, отозвался. Крики послышались ближе.