Видимо я слишком долго пялилась на эту парочку, чем и привлекла внимание Лазарева. От пристального взгляда сине-серых глаз я застыла, чувствуя как коротенькие волоски на спине встали в стойку от волны холода пробежавшей внезапно. Нет в его взгляде на меня никакой теплоты и тем более добродушия – ледяной, пронизывающий до костей, такой, что хочется бежать без оглядки. Что я, собственно, и делаю.
Сорвавшись с места, на ходу подхватываю куртку, лежавшую на стуле и быстрым шагом иду к выходу. Очень стараюсь не бежать, хоть и безумно хочется.
- Юлия Вячеславовна, задержитесь на минутку! – слышу за спиной требовательный мужской голос, для меня же этот звук больше напоминает громкие раскаты грома, заставляющие застыть на месте. – Нам нужно поговорить.
Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что Игорь значительно сократил расстояние между нами и теперь «дышит» мне практически в спину. От осознания, что через пару мгновений мне придётся не только встретиться с ним взглядом, а ещё и разговаривать, внутри всё не просто похолодело, а покрылось ледяной коркой. Но лучше пусть так, чем расплываться перед ним от той боли, которую он причинил мне несколько лет назад.
- Слушаю вас, Игорь Александрович. – нацепив маску холодного безразличия, я оборачиваюсь и нос к носу сталкиваюсь с кошмаром, который мучил меня последние годы. – Какие ко мне вопросы?
На секунду показалось, что Лазарев опешил от моего напора, даже потерянным казался, но это длилось всего лишь мгновение. Он быстро спохватился и принял отстранённо-скучающее выражение.
- Давайте поднимемся в мой кабинет, думаю там нам будет удобнее…
Теперь пришла моя очередь оторопеть – какой к чёрту кабинет? Откуда ему здесь взяться? Понятное дело, что работаю я в центре всего два дня и само собой разумеется не успела познакомиться со всем коллективом, но разве такие совпадения возможны? Помнится Игорь учился на финансиста, потом планировал получить второе высшее, но уже юридическое и открыть свой бизнес. Спорт как-то совсем не вязался с его планами на жизнь.
- Ваш кабинет? – с сомнением произношу я.
- Мой. А что здесь удивительного? – хмыкнул Лазарев, в присущей ему одному манере, так словно собеседник несёт несусветную чушь, а он с «барского» плеча пытается просветить неразумного. – Вроде как у каждого директора должно быть место, где он будет заниматься своими непосредственными обязанностями.