Плечо взорвалось болью, красив футболку красным.
— Козырев, твою мать, что ты творишь! Атакуй по площади!
“Да как, блин? У меня даже оружия нет!”
И тут я увидел его. Здоровенный, переливающийся рыжим пламенем
шар. Он летел прямо в меня.
Он был небольшой, не больше теннисного мячика, но его жар я
прекрасно ощущал.
Ко мне неслась сама смерть.
Внутри меня поднялась волна гнева, которая заставила мои руки
подняться, и я машинально выставил ладони вперед. Отбить хотел.
Огненный шар. Гений.
По коже пробежались противные мурашки, но между пальцами резко
запульсировало.
И вдруг я ощутил, как из меня уходит вся сила. Она толчками
выплеснулась через ладони, стал мощной волной.
Она прокатилась по всему полю, сметая все на своем пути. А я,
как дурак стоял и смотрел, как синие повязки разлетаются во все
стороны.
И только потом рухнул в грязь, потеряв сознание.
Что было потом, помню отрывками. Сквозь мутное сознание
прорывались короткие фразы про выжженные каналы силы, про пропажу
магии и безрадостное будущее.
Больше всего бесили сочувственные взгляды после того, как я
покинул больничный блок. Приврав соседу по комнате про потерю
памяти, я начал собирать информацию: о мире, магии, обо мне.
И очень долго был в постоянном шоке. Даже думал, что я просто
сошел с ума. Или лежу в коме в реанимации.
Постепенно привык. Изменения в поведении все списали на
последствия магического истощения. Бывает. Иногда проходит.
А иногда нет.
Так или иначе, я продолжал учиться в магической академии. Вместо
практики с силой учил теорию, изучал историю, налаживал связи.
Вскоре моя фамилия стала ассоциироваться с хитростью, умением
выкрутиться и даже пользовалась уважением. Но негласно. Вслух мне
такого никто бы не сказал, потому что клана Козыревых не
существовало. Я был один с такой фамилией. Никем среди знатных
семей и напыщенных аристократов.
Да, пару раз после особо громких приключений, мне предлагали
пойти служить под крыло графа или барона. Но я всегда отвечал, что
мне и так хорошо. Это вызывало новую волну отчуждения.
Я снова посмотрел на сидящего рядом Петровского. Он шуршал
бумагами, не обращая на меня внимание. Тогда я перевел взгляд на
дорогу. Машина петляла по улицам города, в котором я ни разу не
был.
Да я даже не знал, что он тут есть! Возле академии располагалась
небольшая деревенька, в которую нельзя было ходить без разрешения.
Но когда такое останавливало студентов?