— Я сейчас встану, — мрачно сказал я.
— Пойду распоряжусь по поводу завтрака, — она с улыбкой кивнула
и упорхнула из комнаты.
Не ее ли округлости мне сегодня снились?
Отбросив одеяло, я поплелся в ванную. Раз я “его сиятельство”,
нужно привести себя в порядок.
Столовую в этот раз я нашел самостоятельно, отметив для себя,
что помимо Алисы в доме есть еще несколько служанок. И даже
поварихи.
Ведь они все стояли и смотрели на меня, едва я зашел в двери. На
их симпатичных мордашках я увидел тень легкой зависти.
Но не обратил на это внимание. Нет кофе — нет мыслей.
И только через полчаса до меня дошло, что все пять девушек
смотрели не на меня, а на Алису, которая фактически не отлипала от
меня все это время.
Да тут жесткая конкуренция! Интересно, потому что они считают,
что я его сиятельство? Или тут что-то другое?
Я все задавался этим вопросом, пока пил кофе и шел с чашкой в
кабинет. В этот раз Алисе пришлось передать меня на руки Инге,
которая была столь же мила. На самом деле, они даже чем-то похожи
между собой, только вторая служанка была с темными волосами. И нос
другой.
Так или иначе, я все же дошел до кабинета, влекомый крутыми
бедрами моей проводницы. До встречи с неведомым мне Вайсманом
оставалось больше часа. Все это время я решил потратить на изучение
документов, которых нашел великое множество.
Отчеты, договора, какие-то блокноты с заметками. Ничего не
понятно, но очень интересно. Пришлось разложить бумаги на личные и
рабочие. Это заняло у меня почти двадцать минут, но я, кажется,
понял, чем занимался бывших хозяин кабинет. К слову, им был
Петровский. Именно его подпись стояла в договорах и на счетах.
В душе ничего не откликнусь в этот момент. Я его не знал, не
успел полюбить и даже принять тот факт, что он мой отец. Просто
незнакомец.
Раздраженно дернув плечом от этих мыслей, я отложил рабочие
документы и положил перед собой личные заметки.
С одной стороны, мне хотелось узнать, что он был за человека, а
с другой — я чувствовал неловкость, залезая в его жизнь. Может, у
человека жена и десять детей. Или девять! А тут я, такой красивый,
копаюсь в его нижнем белье фактически.
То, что у Петровского не было семьи, я понял по отсутствию
женских портретов в кабинете. Да и на столе не было ни единой
фотокарточки в рамке. Только нелепый пресс-папье, толстые ручки и
бюст какого-то умника.