Я глухо зарычала, снова устремив взгляд на умирающего вампира. Ну почему этот дебилоид решил выбрать своей жертвой именно меня?! Поправка: вымотанную тяжелыми последними неделями и непозволительно расслабившуюся после попойки с друзьями!
Самое разумное, что я могла сейчас сделать, это оставить его здесь и уйти. Сам напал, сам и страдает. К тому же все равно уже не жилец. Да и я особой любовью к кровососам никогда не отличалась.
Но память услужливо прокрутила перед внутренним взором нашу встречу. Кадр за кадром.
Вот я иду через парк, переходящий в небольшой лесок, мурлыкая под нос глупую песенку, и с наслаждением вдыхаю аромат каких-то ночных цветов и хвои. Вот из-за сосны на тускло освещенную дорожку передо мной выскакивает взъерошенный симпатичный парень и с ходу рассыпается в витиеватых и на первый взгляд искренних извинениях, обещая, что он «совсем немножко, ты и не заметишь». Пока я, собирая вялые от алкоголя мысли в кучку, пытаюсь сообразить, за что он извиняется, незнакомец молниеносно бросается ко мне. Ощущение сквозняка на моей оголенной шее — и следом резкая боль.
Наверное, я была слишком ошеломлена тем, что посреди ночи могу наткнуться на столь экстравагантного самоубийцу-вампира, потому оттолкнула его от себя лишь спустя пару секунд. Да и вообще позволила к себе приблизиться. На виноватой мордахе вампира еще успело отразиться удивление, затем оно сменилось пониманием, а следом обреченностью, когда яд подействовал. Словно он даже не понял сразу, что наделал.
Раздраженно рыкнув и махнув хвостом, я со вкусом выругалась, поминая всю возможную родню и предков этого вампира до десятого колена. Присев рядом с ним на корточки, осторожно принюхалась. Сильный стервец! Некроз тканей еще не начался, до сердца яд доберется нескоро. Но в его случае это еще сутки-двое жутких мучений. Чтоб тебя! Мог бы просто наведаться к ребятам с боевого факультета и обозвать их хилыми доходягами — враз бы отправили на тот свет, и пикнуть не успел бы.
— Надеюсь, мне это зачтется в карму, — прошипела я.
Приподняв немного вампира за плечи, уже я вгрызлась в его шею, готовясь отсосать часть яда и тут же выплюнуть. К моему удивлению, его кровь не имела ожидаемого неприятного привкуса. Солоноватая, с металлическим послевкусием, она в себе хранила пряные нотки, заставляющие моего внутреннего зверя едва не мурлыкать, словно кошка от валерьянки. Не удержавшись, я сделала лишний глоток и, оторвавшись, лизнула ранку, впитывая запах этого недоразумения.