С великими князьями отправился Зиновьев.
Николаю Васильевичу явно не нравилась идея провести вечер в этом вертепе демшизы, но ничего не поделаешь, все-таки государева тетя. Отказаться нельзя.
Саша прихватил гитару. Зиновьев посмотрел осуждающе, вздохнул, но возражать не стал.
Поехали на поезде со станции Новый Петергоф. Сели на деревянные скамьи в вагоне.
Все-таки Саша никак не мог привыкнуть к равнодушию царской семьи к уважаемой службе ФСО. На поезде, блин! Царские дети! И даже не в отдельном вагоне.
Что-то из родного двадцать первого века. Скажем, королева Нидерландов объезжает на велосипеде свои владения.
Ситуация почти привычная. Ну, электричка и электричка. Правда, едет медленно, и дым от паровоза периодически задувает в окна, но зато можно любоваться придорожными пейзажами. А там везде метки приближающейся осени: в шевелюре плакучих берез целые пряди желтых листьев, созревающие красные грозди рябины, скошенные нивы с высокими стогами и пожухлая, выгоревшая за лето трава.
- На вечерах у Елены Павловны основной язык французский? – спросил Саша.
- Русский, - ответил Никса. – Но могут, конечно, перейти. Она неплохо знает английский. Папá мне рассказывал, что, когда она только приехала в Россию и учила русский язык, он говорил с ней по-русски, а она по-английски.
- Понятно, - сказал Саша. – Ну, что, Николай Васильевич, на язык Сен-Жюста? Надо же мне оправдывать свое прозвище.
Зиновьев поморщился, но на французский перешел.
Саша надеялся на некоторый прогресс. Письмо Александра Павловича из книги Корфа было проштудировано и выучено наизусть. И Беранже прочитан наполовину.
До самого Питера обсуждали погоду, приближение осени и немного Герцена и его статью. Зиновьев клялся, что не читал, так что Саша ее старательно пересказал. Под насмешки брата по поводу прононса.
Ладно! Если вокруг будут говорить по-французски, он, наверное, большую часть поймет. А отвечать можно и по-русски. В крайнем случае, Никса под боком.
У Петергофского вокзала их ждал экипаж от Елены Павловны.
Не золотая карета: ландо, как ландо. Но герб на дверце присутствовал.
Михайловский дворец был построен в скучном классическом стиле и показался смутно знакомым. Кажется, Саша его уже видел, когда там в будущем, в прошлый раз приезжал в Питер.
Они вышли из экипажа и пошли к зданию.