Только когда Ростислава вышла из Переяславля и осталась в лагере своего отца, Ярослав Всеволодович начал понимать, как много она для него значила. Похоже, что именно в разлуке он по-настоящему полюбил жену. С этого времени он начал задумываться и об ответственности князя перед подданной ему землёй. Изменился даже его характер. Ярослав сохранил властолюбие, но прекратил злобствовать. А если и наказывал иной раз своих противников, то умеренно, так, что это уже не вызывало резкого порицания летописцев.
Поначалу, конечно, Ярослава вела по пути мудрости надежда заслужить прощение от своего тестя. Он знал, что Мстислав миловал не только сородичей; злейших врагов и даже изменников князь, подержав немного в темнице, по широте души неизменно прощал и отпускал. Но вернуть дочь всё-таки не спешил. Видимо, он сделал это, лишь окончательно покидая Новгород в 1218 г.
Хотя Удатный не преминул перед отбытием заточить, с конфискацией богатств, некоторых знатных горожан, своих противников, новгородцы сильно упрашивали князя остаться. Однако ему пора было в Галич, где вновь свирепствовали венгры и поляки. Мстислав, призвав под свои знамёна половцев, разгромил противников, умело разъединив, в единой битве. Венгры окопались в Галиче – князь взял его подкопом, вновь пожалел и пленных, и изменников, а с сыном венгерского короля даже обручил свою дочь.
Воссоединение Ярослава с возлюбленной супругой Феодосией-Ростиславой было бурным. В 1220 г. княгиня родила Фёдора[8], в 1221-м – Александра, – двух прославленных Церковью святых заступников Русской земли. За ними последовали княжичи Андрей, Михаил Хороборит, Даниил, Ярослав, Василий и Константин. Благодаря своей искренней любви к Ростиславе Мстиславне Ярослав Всеволодович превзошёл в потомстве своего отца, Всеволода Большое Гнездо (у того было лишь 6 сыновей). От него пошли не только владимирские и московские, но и тверские великие князья.