Лейтенант Колчак провожал своего Учителя без лишних слов. Он прекрасно понимал, куда уходит Толль, как понимал и зачем он уходит.
Спокойное, почти сдержанное прощание барона с теми, кто оставался на «Заре», стало еще одним уроком мужества для молодого офицера. Много лет спустя адмирал Колчак столь же спокойно и столь же мужественно отправится в свой последний путь на берег реки Ушаковки…
Перед уходом Толль, отдав все необходимые распоряжения остающимся, оставил в своей каюте с полдюжины бутылок шампанского, чудом сохраненного за два года пути и зимовок. Именно этим радостным напитком собирался он отметить открытие легендарной земли. Увы, вино это стало поминальным зельем…
Вот уже сто лет как нет никаких вестей о судьбе отважного первопроходца и его спутников.
Однако тогда, в лето 1902-е, на «Заре» ждали их возвращения или же готовились идти за ними на остров Беннетта, если позволят льды…
Колчак с мичманских времен берегся от такого офицерского греха, как панибратство с нижними чинами. Не делал он исключения и для боцмана Бегичева, несмотря на его особое положение как главного смотрителя и хозяина корабля. Хмурый немногословный волжанин, чья флотская служба началась в один год с офицерской службой Колчака (они были ровесниками), мало-помалу расположил к себе строгого лейтенанта. Однако, как часто бывает, прежде чем подружиться, надо хорошо поссориться. Стычка между лейтенантом-гидрографом и боцманом произошла во время второй зимовки, у острова Котельный. Видимо, сказывалась общая усталость затянувшегося плавания.
Биограф Бегичева, известный полярник и литератор Никита Болотников, пишет: «Как-то Бегичев и матросы обкладывали снегом борт судна. Из кают-компании вышел Колчак и позвал вахтенного Железникова, которого раньше послал привезти несколько бревен в домик для магнитных наблюдений. “…Зовет меня, – описывает Бегичев этот инцидент, – и говорит: “Где у тебя вахтенный?” Я говорю: “Вы его куда-то сами послали”. Он меня обругал, я очень озлился на несправедливость и обругал его… Раз офицер его величества так ругается, то мне, наверное, совсем можно. Он сказал: “Я на тебя донесу морскому министру”, а я сказал: “Хотя бы и императору, я никого не боюсь”. Он крикнул: “Я тебя застрелю!” Я схватил железную лопату и бросился к нему. Но он тут же ушел в каюту”.