Арина вылезла из постели, встала на
колени и прошептала обрывок молитвы, снова и снова, сто раз, если
не больше. Потом, вдруг, добавила беспомощное: "Пожалуйста". И едва
ли не впервые в жизни перекрестилась.
Что на нее нашло?
***
День начинался с неожиданности,
достаточно неприятной к тому же. На двери квартиры чья-то
шаловливая рука нарисовала череп с костями. Зеленой масляной
краской. Таких врагов, чтобы смертью грозили, у Родионовой не было.
Может просто подростки порезвились?
На работу Арину привез Димочка,
присланный заботливым шефом. Он достаточно ехидно сострил, что
Анечка, которую турнули в общую комнату, точит когти, и мечтает
снять не маечку, а скальп кое с кого.
– Тебе нравится Земфира? – вяло
поинтересовалась Арина, уловив деформированную цитату из знаменитой
песни.
– Представь себе! – огрызнулся
водитель.
У него буквально шерсть встала
дыбом.
– Зря бесишься, любезный друг. Я ее
уважаю. Безмерно.
Димочка даже обернулся, вытянувшаяся
недоверчивая моська говорила сама за себя.
– Не веришь?
Арина красиво взмахнула узкой
ладонью.
– Напрасно. Российскую попсу не
перевариваю органически, за редким исключением. Но Земфира – не
проект, понимаешь, о чем я?
– Нет.
– Она сама пишет тексты, музыку, и
голос имеет замечательный. Не могу назвать себя фанаткой, ни в коем
случае, но слушаю с удовольствием, часто. Ее манера шалить с
ударениями, нарочитая небрежность рифмы, некоторая эпатажность,
порою чрезмерная экспрессивность, иностранные слэнговые словечки,
неизбитые метафоры мне интересны как эксперимент, как особенность
творческого почерка. На общем фоне этот искрометный талант
выделяется своеобразием и силой. Даже банальные ошибки, которые она
порой допускает, в моих глазах лишь служат характерными штрихами.
Японцы, например, считают, что излишняя правильность, зализанность
текста или рисунка, лишают его жизни! Творчество Земфиры наполнено
болью и радостью, она говорит искренне, да, грубовато, да,
порывисто, не всегда соблюдая языковые правила, вернее, частенько
игнорируя их, но все искупает мощь ее дара. Понимаешь?
Арина осеклась, бросив взгляд на
Димочку. Он слушал ее, как пифию. Вытянув шею и полуоткрыв рот. Ни
у одной аудитории, ни разу она не имела такого успеха.
Оставшееся время они промолчали. Но
зеркало отражало серьезную, полную противоречивых мыслей Димочкину
физиономию. У входа в офис, притормозив, водитель буркнул: