— Я хочу поговорить! Готовы? — крикнул я, и только после этого
открыл дверь.
Наступила вязкая и неприятная тишина.
“Ты убил нашего друга”, — раздался у меня в голове мужской
голос.
“Блокирую внешнее воздействие. Источник определить невозможно”,
— вторила ему Алекса, но я ее остановил.
“Вы на моей территории”, — спокойно ответил я.
“Вы предатель.”
“Это вам так сказали.”
“Это правда,” — эхом ответили мне.
“Я хочу поговорить с вами.”
“Этого не будет.”
В меня полетел водяной кулак, но я успел закрыться щитом.
“Я не хочу вас убивать, но вы не оставляете мне выбора.”
“Мы убьем вас.”
“Зачем?”
“Так надо. Вы предатель.”
Я не стал это комментировать, лишь закрутил головой, смотря на
метки. Кто же со мной говорил? Кто из них обладает такой
способностью? Или они все вместе говорят со мной?
Я заглянул на кухню и увидел потрясенного Артема. Кажется, и про
это ему тоже не сказали, но он также слышал этот голос. Значит, это
коллективный сеанс связи.
Вопрос только могут ли они ощутить Алексу?
— Вы слепо исполняете чужую волю, — громко сказал я, зная, что
меня услышат. — Как и я раньше. И сейчас кому-то очень нужно, чтобы
вы меня убрали. Вы пешки в руках директора школы. Вам это
нравится?
В ответ не раздалось ни звука. Но и новых заклинаний не
прилетело. Что ж, можно продолжить общение.
— Я знаю, как убрать оковы с вас. У меня получилось, получится и
у вас. Вы станете свободными.
“Мы убьем тебя.”
— Это говоришь ты? Или через тебя вещает твой хозяин, который
стоит за плечом и указывает рукой на новую цель? Вам хоть
объяснили, зачем меня убивать? — я снисходительно сделал паузу, а
потом продолжил. — Нет.
“Ты предатель.”
— Нет, — твердо сказал я. — Я вырвался из-под контроля. Вернул
себе силу. И стал мешать.
Метки все еще не двигались с места. Почему же нельзя определить
говорившего?!
— Решать вам. Слепо следовать чужой указке или прекратить это, —
я прислушивался, но все было тихо.
Мир застыл в ожидании их решения. Пыль уже улеглась, открыв мне
вид на труп белобрысого. Остальных видно не было. Я посмотрел на
Артема. По его каменному лицу теперь ничего нельзя было понять, но
глаза остекленели. Он говорит с ними? Интересно.
На краю сознания плескалась злость и раздражение, но любопытство
и желание разобраться, затмевали их, оставляя возможность
рационально мыслить.