Лежа здесь теперь и все еще вместе, я верю, что притирки были нужны нам; именно благодаря им, возможно стать единым целым.
В течение всей ночи мы нежно переплетались в объятиях, поочередно согреваясь. По не обыкновению было тихо, впервые за все эти дни; перевернувшись на другой бок, не осознанно пробежала мысль – почему так тихо? Глаза уже давно приноровились к темноте, и я мельком увидел глаза, сияющие в злой ухмылке, сон подумал я, но я ошибался. Быстро осознав, что на нас смотрят в темном уголке этого кромешного и заброшенного замка уныния и страха – я быстро отодвинулся и отскочил к своему углу.
Моя цепь зазвенела, и я оттянул ее ближе к себе, как будто она была моим одеялом, которым я мог прикрыться, и спрятать свою наготу. Прерывистое дыхание не давало мне успокоиться, давление росло с каждым мгновением. Пульс прибил к вискам, что еще больше увеличивало ощущение боязни этих ядовитых глаз. Мне казалось, что взор приблизится ко мне, проползет незаметно по всему этому расстоянию и молниеносно ужалит; ужалит сильнейшим ядом и проникнет во все мои клеточки, что в принципе уже и происходило.
Взгляд действительно приближался ко мне; зачем я подумал об этом? Я сам спроектировал этот исход, да, по моим глазам легко прочитать ход мыслей. Что же я наделал? Ну крепись тогда, раз не умеешь скрывать ничего в себе.
Глаза продолжали смотреть, молчать и близиться. Вот они, уже совсем рядом, еще ближе, теперь они глазеют в мое обезображенное лицо и вдруг почувствовалось прикосновение чего-то холодного и острого к животу. Острое лезвие своим наконечником уткнулось в плоть, раскраивая кожу и изливая кровь. Оно вело все выше, и выше постепенно оставляя тонкие следы ножа. А затем в мгновение ока, вдруг оказалось возле горла. Я был снова унижен и так близок к смерти. Темный демон приблизился ко мне, чтобы принюхаться к моему страху, насладиться чудесными и сладострастными ощущениями, некий наркотик словно пьянил его. Очи закрылись и виднелось, как он получает удовольствие от всего процесса.
Острое копье, напивавшееся моей кровью, вонзалось еще глубже. Все нервные окончания сосредоточились теперь на одной точке, точке между временной жизнью и вечной смертью. Тело начало ныть истомными болями и больше не могло терпеть такой пытки.
Я нервно думал, когда эти издевательства завершатся? Всего одно движение вперед, всего один не острожный рывок кого-то из нас, и исход будет наконец-то неизбежен.