– Ты когда-нибудь бывал там? – Спрашивает Она.
– Да, это примерно не полпути от Столицы до Девяти Островов. Там на острове посреди реки есть старые развалины…
– Ой, смотри, что это там!.. – она указывает в темноту трещины. Там копошится что-то темное.
– Где?! Он хватает ее за руку и дергает с места, она падает, но что-то бесформенное опускается на то место, где она только что была…
– Рафы! Рафы в городе!
И все перемешалось, множество бегущих людей, крики, мечущийся свет факелов, и тени, ползущие из темных углов.
Вчера Шу приснился дурной сон, Мишель тоже был не особо бодр, Винскому чего-то не хватало для своих изобретений, и вообще, что-то было не так, и на собрании жителей Холма Шу и Мишель были избраны лететь в город. Эта мысль была первой дежурной мыслью, и появилась первой, как универсальное решение. Винский назвал это ко-манди-ровкой, таким страшно длинным словом, которое без запинки мог произнести только он. Ту был ближе к истине. «Вы тут быстренько слетайте, узнайте, как оно там.» – Сказал он, хотя «быстренько» и «тут» было неправдой. Следующий жабль обратно из города с посылками для Фэйри-Хилл должен был лететь только через неделю, специально ради них водитель жабля лететь не собирался. Вот так, у Шу с Мишелем впереди были шесть дней и еще одна ночь.
И вот они в городе, предоставленные собственным неожиданным желаниям и случаю.
– Какие свежие фрукты, еще шевелятся!5 – Восторгался Шу, отходя от празднично раскрашенной ярмарочной палатки. В кульке, и правда, что-то шевелилось.
По улице бродил народ, некоторые спешили к какой-то цели, другие, казалось, сами не понимали, откуда они здесь и что это они делают. Впрочем, Шу и Мишель выглядели не лучше. Они уселись на скамейке в сквере.
Это всё потому, что еще слишком рано, подумал Мишель, хотя на самом деле солнце уже почти поднялось к полудню, хотя утренняя прохлада еще ощущалась в кончиках пальцев и в общей неуверенности движений. Полёт над лесом в предутреннем тумане не запомнился абсолютно, выход на площадь с посадочной площадки был похож на выход из тяжёлого болезненного сна.
Еще вчера, агитируя сообщество на «ко-манди-ровку», Мишель рассказывал, что видел рядом с центральной площадью палатку, где бородатый таёжный туземец продавал национальную водку.
– Это называется