Как-то вечером собрались девчонки погулять, и я за сестрой увязался. На улице светло, как днём – звёзды блещут рядом с яркой луной, снег сияет, искрится, будто днём в солнечных лучах. Мороз бодрит и задорит – э-ге-гей, канальи! По сугробу плотному, как дорога, разбежишься, будто по воздуху летишь – под ногами верхушки деревьев.
Дом Ершовых занесло под самую крышу – гребень сугроба припаялся к грибку ворот. Калитку даже и не открывают – прорубили сверху ступени снежные к дверям. Смешно. И страшно – вдруг однажды заметёт, и из дома не выберешься до весны. Да доживёшь ли?
Витька Ершов возле дома ходов в сугробе понорыл, будто крот. Лабиринт – запутаешься. Если вверху светили, слава Богу, звёзды и луна, то лаз чернел кромешной тьмой. Девчонки заглядывали, но лезть не решались. Вдруг из него донёсся звук, от которого похолодело внутри. Это мог быть тот самый страшный Бабайка, которым пугают старухи. А может….
Из лаза раздался грозный рык. Девчонки с визгом бросились врассыпную. А я…. Меня сбили с ног и чуть не затоптали в сугроб. Очень близко, за моей спиной заскрипел снег под чьими-то ногами. Я в ужасе обернулся – Виктор Ершов!
– Что, малыш, перепугался? Вставай, сейчас бабьё попугаем.
Прекрасная мысль! Отличная мысль! Сейчас мы покажем этому трусливому племени, где раки зимуют. Я побежал вслед за Ёршиком, дико вопя и махая над головой руками – для пущей жути. Но куда мне за ним угнаться, таким долговязым. Сначала потерял из виду, а когда нашёл, он уже вполне мирно беседовал с девчонками и приглашал в свой лабиринт. Они отказывались. Наконец Натка Журавлёва согласилась и полезла за Виктором в чёрную дыру. Долго их не было. Подружки сказали – они там целуются. Вполне возможно – Ёршик многим девчонкам нравился.
8
Тогда я тоже решил возле дома вырыть лабиринт в сугробе – прохожих пугать. Стою с лопатой у ворот – ребята мимо с клюшками идут на каток в хоккей играть. Сашка Ломовцев что-то шепнул, и все остановились, глядя на меня.
– Толька, – спрашивает Ломян. – Тебе сколько лет?
Я молчал, подозревая подвох. Скажешь «семь», начнут смеяться – почему не учишься, иль для дураков ещё школы не открыли? Скажешь «шесть», в ответ – и в кого ты такой умный в дурацкой-то семье?
– Так и…
– Шесть, – осторожно начал я и добавил. – Седьмой пошёл.