Вчерашний и сегодняшний словесный контакт вселил в мою душу только беспокойство и какую-то неимоверную тоску. Это, наверно, и есть симптомы той болезни души, которую и называют влюблённостью.
Любая болезнь сопровождается какой-то болью. На душе появилась ранка, как заусеница на пальце или порез. Стоит прикоснуться и становится больно и выступает капелька крови.
По весне плачут берёзы. Где мороз зимой поранил, а где и человек топором. Так и у меня в душе. Стоило подумать о Тане, и мне становилось больно. Хотелось плакать. Невольно из глаз вытекали слёзы. Мне не раз били морду, порой в несправедливой и неравной драке. Обида меня перехлёстывала от этой несправедливости. Но слёз из меня ни один соперник никогда не выжал. Во всяком случае, я не помнил на тот момент, когда последний раз лил слёзы. А тут! Никогда не думал, что состояние влюблённости может быть так тягостно. Подсознательно я понимал, что это юношеская впечатлительность. Но осознание этого только ещё больше нарушало моё душевное равновесие.
Таня… Татьяна Васильевна…. Девушка-лапушка. В ней всё было прекрасно. Всё в ней гармония. Но почему так больно?
Николай Некрасов на ум пришёл. Не любил я его тогда. Про женщин его стихи вызывали только недоумение:
Пройдёт – словно солнцем осветит!
Посмотрит – рублём подарит!
Причём тут деньги? Не нравится мне это. Не нравится в контексте всего стихотворения. Ну, скажите мне, зачем это надо? Как инструктор по гражданской обороне!
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдёт!
У меня ассоциация с мужланкой. Вот хоть ты тресни! Помню, вкатили мне «кол» по литературе за сочинение на тему некрасовских стихотворений. Был бы Некрасов нашим современником, ещё бы не того наворочал:
«…С гранатою ляжет под танк…» – это цитата из моего школьного сочинения. Эта фраза и сподвигла преподавателя «воткнуть» мне этот «кол». Переписывать сочинение из принципа не стал.
Толи дело у Пушкина:
Всё в ней гармония, всё диво,
Всё выше мира и страстей;
Но, встретясь с ней, смущённый, ты
Вдруг остановишься невольно
Благоговея богомольно
Перед святыней красоты.
Напыщенно немного, но мне больше по душе.
Образ Тани в моём сознании формировался в процессе прочтения «Евгения Онегина». Внешне не похожа Таня на героиню пушкинского романа. Но как воспето Пушкиным имя Татьяна!