– А когда он будет мне нужен?
Ратори ничего не ответила. Она даже не смотрела на меня. Она смотрела вверх на небо. Там на черном небе была яркая луна и большая россыпь разных по размеру звезд. Одни крошечные совсем рядом друг с другом, другие наоборот светили ярче, но стояли одиноко. Мама среди них видела «медведицу» и повторяла, что «её» глаз показывает, где север.
Зачем мне знать, где север?
Повозки остановились. Еще не наступило утро. Солнце спало за горизонтом. Послышался шум голосов. Я выглянула из под нашего тена. Черноусый Баро подходил к каждой повозке и быстро выкрикивал: «Собирайтесь».
– Приехали, Ратори! Собирайтесь, – он выглядел неспокойно, когда заглянул к нам.
Женщины начали поспешно собирать вещи в сумки и вязать узлы из покрывал и платков. Ратори дала мне в руки небольшой мешок и спустила с повозки.
Все собрались и проходили вперед повозок. Перед ними оказался высокий забор в мелкую сетку. Ниже за забором подсвечивалась фонарями площадка с асфальтом. Она была настолько большая, что даже не было видно другого её конца. Виднелись огромные блестящие гаражи с овальной крышей. Рядом с ними стоял странный «автобус». Он был светлого цвета с полосками по бокам. «Где же я видела такие машины? Как они называются?»
– Там самолет, – обрадовавшись, что вспомнила название, я потянула Ратори за рукав.
Мы уже стояли в толпе. Ратори просто убрала мою руку и двинулась ближе к забору, оставив меня одну. Её лицо изменилось. Она стала похожа на улыбающуюся дорогую куклу.
«Сколько вас?».
За забором стоял высокий мужчина в сером комбинезоне. Он переминался с ноги на ногу и смотрел то на одного человека, то на другого. Он говорил на языке, на котором говорила моя большая семья.
«Здравствуй, дорогой», – затянула песню Ратори, когда приблизилась к нему. Я видела, как они о чем-то начали говорить, но из-за гула других цыган было трудно разобрать слова.
Некоторые дети в толпе стояли молча, другие плакали, потому что их рано разбудили. Девушки цыганки шептались. Парни больше смотрели за забор. Не у всех были узлы в руках. Только у нескольких человек и меня. Я протиснулась среди толпы, и оказалась ближе к забору.
«Нет. Нет! И даже не уговаривай». Мужчина раздосадовано отмахивался ладошками, отходя от забора
«Зачем так говоришь? Сколько хочешь». Ратори продолжала говорить с ним нараспев.