Боюсь, я не усну, даже если будет идеальная тишина… Нет, ну что мешало Дейрону сказаться моим братом? Вполне бы правилам приличия подошло! Ну а то, что мы не похожи внешне, так все бывает.
Только почему-то такое впечатление, что Дейрон нарочно выставил нас супругами. Хотя зачем это ему?..
К счастью, никаких больше острых тем не поднимали. Узнав, что Дейрон бывал в Хастанской империи, Одер и Мирина принялись его расспрашивать о царящих там нравах и диковинных слухах, что ходят о тех краях. И, честно, мне самой было ужасно любопытно.
Я, конечно, оправдывала это любопытство тем, что меня всегда интересовали другие страны. Но, если уж быть до конца откровенной, все равно скребся в душе червячок желания узнать, как Дейрон провел эти три года…
Но в любом случае послушать мне не удалось. Гроза все не утихала, а вместе с ней все сильнее беспокоилась моя магия, словно отзывалась на это яростное возмущение стихии. Дошло до того, что даже физически стало дурно. И голова немного кружилась, и в ушах шумело. Нет, если инквизиторы этим своим излучателем решили извести магов, то он у них должен работать все же дольше одного дня. Вот только наверняка уже завтра поднимется возмущение у всех, у кого дорогие артефакты испортились, или кто от грозы пострадал.
В общем, сославшись на плохое самочувствие, я с извинениями покинула всю компанию. Дейрон, как якобы мой муж, был обязан проводить меня до спальни, но, право слово, я бы вовсе не расстроилась, если бы об этом все забыли! Спасибо хоть, сошлись на том, что, проводив меня, Дейрон вернется, чтобы и дальше общаться с хозяевами дома.
Путь в комнату нам указывал дворецкий. Он шел так неспешно, что казалось, вот-вот заклюет носом и уронит тяжелый подсвечник с едва горящей свечой.
Но сейчас меня только радовало скудное освещение, не считая, конечно, вспышек молний за высокими окнами. Наверняка я была уже очень бледна из-за накатывающей слабости, да и голова кружилась так, что приходилось незаметно держаться рукой за стену коридора, по которому мы шли.
Весь путь мы с Дейроном не разговаривали. Впрочем, неудивительно. Не сомневаюсь, что у него, как и у меня, не было ни малейшего желания общаться друг с другом. Вот только так и грыз один-единственный вопрос: зачем было выставлять нас супругами, если вполне мог сказаться моим братом?