Однако его успехи в учебе вызывали у них не только презрение, но
и зависть. Обладая острым умом Итачи справлялся с заклинаниями и
зельями с такой легкостью, что многие чистокровные волшебники
чувствовали себя униженными. Они считали, что их превосходство
должно быть признано априори, а не заработано упорным трудом. Они
привыкли, что магия дается им легко, и не могли смириться с тем,
что какая-то «грязнокровка» превосходит их.
Драко Малфой, сын богатого и влиятельного чистокровного
волшебника, был одним из самых ярых противников Итачи. Драко,
привыкший к всеобщему обожанию и восхищению, не мог смириться с
тем, что Итачи не оказывает ему должного почтения. Он пытался
унизить его при каждом удобном случае, но Итачи оставался
невозмутимым, не давая ему повода для дальнейших нападок.
Он быстро понял, что это лишь позерство, и Драко не представляет
для него реальной угрозы. Он видел в нем лишь глупого мальчишку,
одержимого своим происхождением и не видящего ничего дальше
собственного носа.
Несмотря на это, он старался держать себя в руках и избегать
открытых столкновений. Он понимал, что не стоит тратить силы на
мелкие разборки. Он предпочитал наблюдать и анализировать, пытаясь
понять, кто из слизеринцев может представлять для него угрозу, а
кто — союзника.
Вскоре он заметил, что не все слизеринцы одинаковы.
Теодор Нотт, хоть и происходил из чистокровной семьи, не
разделял предрассудков своих сокурсников. Как и Итачи, он
предпочитал наблюдать и анализировать, а не слепо следовать
традициям.
Их общение началось со случайных бесед в библиотеке, где они оба
проводили много времени за изучением магических книг. Он заметил,
что Теодор часто задавал ему вопросы, пытаясь понять его точку
зрения, но никогда не давил и не навязывал своего мнения.
Он же отвечал уклончиво и осторожно, не раскрывая своих истинных
мыслей. Он понимал, что доверять кому-либо в Слизерине —
непозволительная роскошь, но любопытство брало верх.
Постепенно их разговоры перешли на обсуждение учебных
материалов, а затем и на совместные тренировки в уединенном месте.
Теодор оказался способным учеником, но ему явно не хватало
стратегического мышления и самоконтроля.
Их отношения развивались медленно и осторожно, как две змеи,
обнюхивающие друг друга, прежде чем сблизиться. Они уважали личное
пространство друг друга и не задавали лишних вопросов.