- Это была случайность, - наконец
обрел голос брат, - Ты сама виновата. Мы говорили тебе, не иди за
нами. Вообще, что за дурная привычка таскаться за парнями? Тебе не
восемь кругов. Ты взрослая девушка, а мы взрослые парни. Ладно,
когда ты была ребенком, ты кружилась со мной в моей компании, но
сейчас-то!?
- И поэтому надо было меня убить? –
впала в раздражение!
Бедная Стехана была вечным лишним
звеном в компании старшего брата. И не любила она этого Кареслава.
Сто процентов. Просто она знала его с детства, просто она других
парней не видела. Придумала себе любовь и верила в нее. А они ее
убили!
Разговаривать было уже бесполезно, и
так понятно все стало. Но один вопрос все равно интересовал:
- Так что было бы вам, если бы не
тот мужик в моей спальне, который приходил до того, как я
отключилась?
- Это наш Властитель Земель. Великий
и добрый Радигост! – пояснила мне мать.
Я не придала тогда значения слову
«великий», да и не уточнила почему «Властитель»? Я и понятия не
имела, что все эти слова употреблялись в прямом значении.
- Не суть! – отмахнулась от
уточнений, - что было бы с этими шалопаями?
- Был бы суд. Судил бы Леонорий, так
как это родственное дело, и не является делом государственной
важности, - стала серьезной женщина и посмотрела на сына.
- А кто такой Леонорий? – надо
потихоньку входить в суть дел в этом мире, раз я тут
задержалась.
- Это брат Радигоста, - выпалил
брат.
- Господи, в школу ведь ходил, -
подошла и отвесила легкий подзатыльник женщина Негодяю, - Чем ты
там занимался? Леонорий – дядя Радигоста. Младший брат отца
Властителя. Он был внебрачным ребенком, и поэтому не мог
претендовать на трон. Но он является главным советником, и влияет
на дела в наших Землях.
- Бастард, значит? – усмехнулась.
Времена, миры меняются, а во власти все та же чехарда.
- Кто? – не поняла женщина.
- Не обращай внимание. И так, к чему
бы приговорил моего братца Леонорий? Что бы его ждало?
- Тут все зависит от него. Было бы
разбирательство. И если у Радигоста нет сердца, то Леонорий сын
простой женщины, поэтому, поговаривают, что он не лишен чувств.
Надавили бы на жалость. Присудили бы им плети, работы
исправительные. И не женились бы они. Негорад из-за того, что не
было бы выкупа, да, и ему, и остальным после такого запретили
бы.
- Она жива, что об этом думать? –
взвился братец.