В Питтсбурге тридцатых дети не ходили в школу до шести лет. В сентябре 1932 года Энди было только четыре, но Пол твердо решил записать его в первый класс начальной школы Сохо. Помня, как тяжело пришлось ему самому в первом классе, Пол был убежден, что этот шаг позитивно повлияет на непокорную натуру Энди.
В те дни не требовалось свидетельства о рождении или чего-то подобного. Приходишь в кабинет директора и говоришь: «Хочу записать этого в школу». Мама была не в курсе. Мне тогда около десяти было. Я думал, пора бы сплавить Энди в школу. Он уже достаточно взрослый. Болтается тут.
А мы всего в паре кварталов. Поначалу он не хотел идти учиться, но я его заставил. Первый день был довольным, пока я его вел и регистрировал. Никаких бумаг не спросили. Мужчина просто взял его за руку и повел в кабинет к директору. Я сказал: «Он новенький».
Но когда Пол пришел забирать Энди в конце дня, то нашел брата в слезах. Энди не переставая плакал всю дорогу домой и, когда они дошли, заявил семье, что в школу он не вернется. «В тот первый день в школе какая-то маленькая черная девочка ударила его, и он шагает домой плача и говорит, что больше туда не пойдет, – рассказывает Пол, – на что мама сказала: „Ну, значит, оставайся дома“». Пол не знал что делать. Ему в школе поначалу тоже было тяжело. Он считал, Энди должен на следующий день опять пойти. Тот вцепился матери в подол и умолял оставить его дома. «Ну, мать и говорит, не дави на него, он еще слишком маленький. Так что мы его и не заставляли».
В течение следующих двух лет, пока Пол с Джоном были в школе, Энди проводил большую часть времени дома со своей мамой и домашней кошкой. Юлия любила рисовать. «Я рисовала картинки, чтобы Энди разрисовывал, пока он был совсем малышом, – вспоминала она впоследствии. – Ему это нравилось, еще как, он очень хорошие картинки делал. Мы вместе рисовали. Я любить рисовать котов. Я настоящая кошатница». Они делали портреты друг друга или кошки. Вместе покупали одежду.
Когда Юлия бывала дома по воскресеньям, по-соседски заходили гости. Иногда родственники из Линдоры приезжали в город. Юлия готовила куриный суп, халупку (голубцы) и пироги. Кто бы ни приходил к Вархолам, они видели Энди прислонившимся к матери, если та сидела, или державшимся за ее юбку, если она стояла. Он опускал голову, а когда поднимал глаза, смотрел исподтишка, словно боялся удара. Если Юлия не замечала его, заходя в комнату, всегда спрашивала: «Де Андек? Где же Андек?»