— Шрам?
— Да. Шрам. В виде молнии. На лбу этого… этого… — миссис Причер
достала из ридикюля металлическую фляжку и отхлебнула, запах
дешевого бренди наполнил комнату. — Я думаю, это метка Сатаны.
Бедная О`Лири помнила крики, она помнила, как сотрясался дом, а в
остальном она забывала все больше и больше. Однажды она вернулась
из этого проклятого места, забыв своих дочерей. Представляете?
Мать, забывшая имена своих дочерей. О, она все же вспомнила их — ее
девочки, слава Господу, не имели никакой связи ни с этим проклятым
местом, ни с этим проклятым отродьем. Видимо, потому она смогла… Но
целые недели, да что там — целые месяцы оказались вычеркнуты из ее
памяти. И самое страшное — все эти жертвы были напрасны.
— Напрасны?
— Вы же сами видели это, Делла. Все те документы, все те
свидетельства — они не нужны никому. Никто не хочет или не может
прочитать их, Дьявол, — миссис Причер перекрестилась, — он прячет
все свидетельства своих злодеяний под полой своего грязного плаща.
Эрин привела священника — вы знаете, она ирландка, католичка...
— О, разумеется, это понятно по фамилии!
— О, да. Так вот, даже этот святой человек — да, он католик, но
он действительно Верил — не смог проникнуть под нечестивую защиту.
И он отпустил малышке Эрин грех.
— Грех?
Казалось, летучие мыши зароились под потолком заставленной
делами комнаты, к запаху пыли добавился неуловимо-страшный аромат
серы, а из-под металлических стеллажей заклубилась тьма. Еле
слышный сигнал проезжающего по улице автомобиля превратился в ушах
обеих в крик боли и отчаяния.
— Она больше никогда не ездила в этот проклятый город. Никогда.
И все свои отчеты она составляла, не покидая офиса. Вы знаете, с
работой тогда было тяжело, Эрин хотела уволиться, но не могла
позволить себе потерять место. Мистер Тэйлор — тогда он был
начальником департамента — покрывал ее. Он тоже ездил туда, в тот
год. По слухам, они даже собирали Комиссию по Защите Детей и даже
внесли имя этого отродья в Реестр Защиты. Но Вы никогда не найдете
ни протокола, ни записи в Реестре. И сам мистер Тейлор ничего об
этом не помнит. На самом деле, он был очень удивлен, когда я
спросила его о результатах заседания комиссии. Но Нечестивый скрыл
все. Поэтому мистер Тейлор поддержал Эрин.
Миссис Причер без сил опустилась на стул, Делла налила ей стакан
воды, та выпила залпом, но потом вновь потянулась к фляжке с
бренди. Делле стало страшно уже не за себя, а за миссис Причер: тот
дискомфорт, который она испытывала при попытке вспомнить что-то о
мистере Поттере, был в сто, а может быть, и в тысячу раз слабее,
чем тот ужас, что сейчас плескался в глазах этой доброй — Делла
помнила ее участие к другим детям — женщины. На секунду Делле
захотелось последовать совету миссис Причер и бросить это странное
Дело, но слишком долго она была правой рукой своего Босса, и
слишком много те дни, годы и десятилетия значили для нее. К тому же
в силу возраста это Дело, скорее всего, станет для нее последним.
Поэтому она участливо склонилась к рыдающей собеседнице и
спросила: