Вопросов у Теслы было множество, их хватило в аккурат до конца уборки. Дороти, скованная поначалу, разговорилась, и даже, не переставая болтать, иногда думала о своем, как дома. «Вот ведь какой странный человек! Помешан на чистоте, выбрасывает новые, почти не ношенные перчатки, и раз использованные салфетки, носовые платки и воротнички – сколько я их вынесла! Всю посуду ошпаривает кипятком, даже серебряную. И при этом терпит у себя этих голубей, всю грязь, что они разводят, нянькается с ними, как с детьми».
– Верите ли вы в Бога, мисс? – прозвучал последний вопрос.
Дороти застыла в замешательстве. Нет, в Бога-то она верила, ведь выросла в набожной семье, она, помнится, говорила об этом мистеру Тесле. Но вот не вызовет ли ее прямодушный ответ раздражения? Ведь мистер Тесла – ученый человек, а все ученые – безбожники. А еще поговаривают, что он знается с нечистым. Она-то этому не верит, но все же боязно.
– Верую, – сказала она тихо, набравшись решимости.
– Очень хорошо! Безверие и пренебрежение гигиеной – вот два врага, которые способны уничтожить человечество, – провозгласил Тесла и тут же нашел еще один вопрос: – Верите ли вы в то, что Господь всеблагой рано или поздно все устроит наилучшим образом?
– Верю. А без этого как жить? – пожала плечами Дороти.
– Вы хорошая девушка, мисс. У меня есть к вам просьба. Она нисколько не обременит вас, а мне и, возможно, человечеству вы окажете большую услугу.
– Я все сделаю, как вы попросите, мистер Тесла.
– Одну минуту! – Тесла вышел из комнаты и тут же вернулся, неся в руках невысокую шкатулку красного дерева размером чуть больше стандартного листа писчей бумаги с латунным врезным замком. – В этом ларце хранятся чрезвычайно важные бумаги. Я нижайше прошу вас сохранить его, – он действительно низко поклонился и протянул шкатулку Дороти.
Она протянула было руки, чтобы взять ее, но замерла в нерешительности.
– Сохранить для вас, мистер Тесла? – спросила она наконец.
– Нет. За ней придут.
– Кто?
– Не знаю.
Дороти округлила от изумления глаза.
– А когда?
– Тоже не знаю. Но не скоро. Может быть, через десять лет, а вернее – через пятьдесят.
– Я, наверно, столько не проживу.
– Я тем более! – улыбнулся Тесла. – Поэтому я завещаю ларец вам, а вы завещайте его своим детям, внукам.
– А что я, мы, – поправилась Дороти, – должны делать?