Тропа снова петляла среди сопок, вела в таежную даль, к голубым горам, к такому же небу.
Устин, когда был маленьким и когда его не отпускали в тайгу, все думал, что стоит ему подняться на сопку, на другую – и он сможет потрогать небо руками. Ведь его отец говорил, что, мол, небо – твердь. А дед Михайло сказывал, что небо – эфир, что его нельзя потрогать руками, что небу нет края и конца. Потом многому научился, много нашел ошибок в Святом Писании. Прав дед Михайло. Сколько они уже с побратимами перевалили сопок, а конца земли все не было. Правда, с высокой горы можно было видеть провал, будто там кончалась земля, на высокой горе и тучки были ближе, которые можно было даже потрогать руками.
Много позже, когда побратимы выйдут на перевал и с него увидят, что небо провалилось куда-то, побегут, закричат: «Мы нашли конец земли!» Но спустятся с перевала и выйдут к морю. Просто они примут море за небо. Найдут большую соленую воду. Посмотрят на горизонт: там небо тоже сходится с морем, как и эти сопки терялись в небе.
Впереди шел Петр Лагутин, ведя на поводу Серко. Вслед пристроился на длиннющих ногах Журавушка, за спиной которого цокал копытами по камням, высекая искры, Гнедко. Замыкал шествие Устин с неутомимым Игренькой. Он прикрывал сзади побратимов. Звери чаще нападают на последнего, а уж Устин сможет отбиться. Он стрелял почти так же, как и Макар Булавин. От его глаз ничто не скроется. Вот белка шмыгнула через тропу. Хотя Устин шел последним, он ее заметил первым. На пихте кто-то сделал затеску, свой знак. Рябчик затаился в развилке ольхи, думает, что его не видит Устин, косит темный глаз с красным ободком. Вот на песке человек оставил след, был обут в остроносые улы. Мал быть Арсе, судя по маленькой ноге. Походка легкая у этого человека. Встревожило Устина старое кострище. Кострище как кострище. Но если посмотреть внимательно, то каждому станет ясно, что спал у этого костра не таежник, а какой-то бродяга. Разве таежник станет спать у костра, не подстелив под бок лапника, или жечь в костре еловые сушины? От них нет тепла, а искр куча. Замерзнешь и одежду спалишь. Рядом же стояли сухие ильмы, ясени. Самые дрова для таежных костров. Может быть, здесь прошли хунхузы или беглые каторжники? Те и другие опасны для Арсе и охотников.